Больные громко зааплодировали.

— Сегодня я встретил его на станции и откровенно высказал ему свой взгляд. Я оказал: «Как вы отнесетесь к тому, что я включу в ваше отсутствие вибратор, уважаемый Потап Скафандрович?» На это он ответил с премилейшей улыбкой: «И будете, почтенный Гормон Ферментьевич, нести ответственность за все последствия». Так вот, дорогие товарищи, эту ответственность я решил взять на себя.

Последние слова доктора вызвали у дачников бурный приступ восторга.

— Правда, — сказал доктор, — забираться в чужой дом во время отсутствия хозяев — действие преступное… Однако Перенасыщенский простит нам эту маленькую вольность. Ведь это же не более как шутка, эксперимент… Итак, приготовим к его возвращению небольшой «антипылевой сюрприз». Решаем?

Предложение доктора было принято с огромным энтузиазмом, единогласно и без прений. Организовать дело заговорщики решили так: доктор уводит под каким-нибудь предлогом Колю и Марью Ивановну из дому, а в их отсутствие Штепсель и еще трое дачников пускают в ход бессмертное творение великого изобретателя, действительного члена одиннадцати ученых обществ и доктора философии, медицинских и математических наук профессора Потапа Скафандровича Перенасыщенского.

— Некрасивое мы делаем дело, — сказал Гайкин-Болтовский, отвинчивая замочные петли. — Я сознаю это. Но великое изобретение есть достояние общества, а не частная собственность упрямого изобретателя.

— Тем более, — вставил Сопротивленский, — что представитель науки доктор Лейкоцитов вполне одобрил наше решение.

— А главное, — добавил Ультра-Коротков, — мы делаем это не в личных корыстных целях, а для блага всего общества.

— Не философствуйте, товарищи, — оборвал их Штепсель. — Рассуждать теперь поздно. Давайте скорее. Нас могут заметить.

Через минуту четверо заговорщиков очутились перед таинственной машиной. Они быстро обследовали проводку и освоились с электрической аппаратурой.

Непонятны были только приборы специального назначения, но, по всей видимости, они были в полном порядке и в рабочем состоянии. В центре распределительной доски помещалась шкала, градуированная от нуля до ста процентов.

— Будем действовать осторожно, — сказал Штепсель. — Поставим стрелку сначала на нуль и включим ток. А затем уж будем постепенно передвигать ее к ста процентам.

Перевели стрелку на нуль. Но когда дело дошло до рубильника, все молча переглянулись: им стало как-то не по себе. Штепсель предложил бросить жребий. Включение тока выпало на долю Сопротивленского.

— Он электромонтер, — сказал Гайкин-Болтовский. — Ему и карты в руки.

Сопротивленский подошел к распределительной доске и быстрым движением повернул ручку рубильника.

Коля и Марья Ивановна сидели в гостях у хозяйки доктора и мирно пили чай.

— А я с ним совершенно не согласен, — говорил доктор. — Как врачу мне ясно, что его доводы не выдерживают никакой критики. И вот мы решили устроить в ваше отсутствие маленький эксперимент…

Доктор взглянул на часы.

Колю как будто что-то ударило. Он сразу понял все и опрометью выскочил из-за стола. Задевая людей и наскакивая на мебель, он бросился бежать.

Поднялась суматоха.

— Что с ним? Что случилось? Стойте! Погодите! Молодой человек! — кричали ему вслед.

За ним погнались. К бегущим с громким лаем присоединилось несколько собак.

Коля бежал без оглядки. Бешено билось сердце.

Кололо в боку. Задыхаясь от кашля, он временами останавливался, но тотчас же бежал дальше.

Темнело. Горизонт был затянут сплошной пеленой свинцовых туч.

«Они натворят там черт знает что!» — с ужасом и тоской думал Коля.

Вот он добежал уже до конца села. Вот показалась лужайка, а на другом конце ее, на опушке леса, знакомый домик со стройной елью на крыше. Очертания домика расплываются на фоне надвигающейся ночи. Все в порядке.

Догоняющие стали настигать Колю. Одна из собак схватила его за брюки.

В этот момент ель на крыше дома ярко вспыхнула, озарив всю местность фиолетовым светом. В воздухе разлилось молочно-голубое сияние, и тотчас же раздался оглушительный взрыв. Атмосфера наполнилась гулом. Задрожала почва.

Коля упал. Ему показалось, что небо сомкнулось с землей.

В лаборатории профессора Перенасыщенского в это время погасли электрические лампы. Мощное гудение вибратора вызывало в ушах физическую боль. Аппарат колебался и сотрясал пол. Трещали стены и потолок. Дребезжала крыша. С полок попадали пробирки и склянки. На столах звенели бутылки и колбы. Казалось, весь дом понесся в пространство и, не выдержав огромной скорости, вот-вот развалится.

Первым опомнился Штепсель.

— Выключите рубильник! — дико закричал он.