Остальные молчали, но Сварог понимал: они думают то же самое.

– Ну ладно, – сказал он. – Я ведь с самого начала не обещал вам легкой жизни… Нам нужно добраться до Итела. Там у нас будет пароход.

Погрузим и лошадей…

– А если реку блокируют? – спросил Шедарис.

– Это против правил, – сказала тетка Чари. – Середина реки свободна для судоходства, – и тут же понурилась:

– Правда, можно подыскать и параграф, по которому дозволяется… В Морском кодексе их пруд пруди.

– И в «Законоуложении о королевских преступниках» не меньше, – сказал Леверлин. – Учитывая, что ни одно посольство за нас не вступится…

– Если река перекрыта, высадимся на берег, – сказал Сварог. – Прижмут к Ямурлаку – пойдем через Ямурлак, не такие уж страшные места, скорее скучные. (Бони энергично закивал).

– А если нас прижмут к Хелльстаду?

После короткой паузы Сварог сказал:

– Тогда пойдем через Хелльстад. Я там уже был – и жив, руки-ноги целы. Выбора-то нет, господа мои, никого я не держу…

– Ну и пойдем через Хелльстад, – безмятежно сказала Мара. – По-моему, предсказатели свое дело знали. Если уж там написано, что серому Рыцарю вкупе с принцессой суждено дойти и избавить…

То ли она по младости лет не боялась и Хелльстада, то ли все великолепно рассчитала – после девчонки, готовой идти навстречу любым опасностям, трудно как-то признать себя трусом.

– И все-таки Хелльстад – это, знаете ли, Хелльстад… – пробормотал Леверлин. – Вот если бы было написано, что и спутникам Серого Рыцаря суждено добраться…

– И что характерно, я никого не принуждаю, – буркнул Сварог.

– Ну вот что, – решительно сказала тетка Чари. – Кто не рискует, не ездит в карете четвериком. Гербы, они так просто не даются…

Бони молодецки шваркнул каталану оземь:

– И живем мы один раз… Хочу герб. И лягу костьми. Хотя, конечно, лучше бы и герб заработать, и костьми не лечь, – он с вызовом уставился на Шедариса.

Тот покривил губы:

– Если пошел такой расклад, мы не трусливее деревенщины…

– Влип я с вами, – грустно сказал Наколет. – Воровал бы себе по мелочи, так вы в легенду тащите…

Сварог, стараясь делать это незаметно, облегченно вздохнул.

Сварог, широко расставив ноги, смотрел с пригорка на великую реку.

Ител могуче струил воды, и другой берег был далек, на той стороне крохотной полосочкой зеленели леса, и от реки, спокойной, изначальной, явственно веяло мудрым равнодушием к суете суши. Попробуйте победить воду… Ее можно разложить на кислород и водород, вскипятить, заморозить, выпить – но все это будут булавочные уколы, мелкие пакости. Потому что все реки впадают в море, а море можно высечь, если в коронованную голову взбредет такая фантазия-дурь, но даже бог, не самый слабый, не сумел некогда выпить мое. И Морские Короли, сдается, вовсе не были Королями Моря…

Таковы уж реки, особенно великие, – они, гипнотизируя, незаметно погружают в философические раздумья. Освобождаясь от наваждения, Сварог пошевелился, топнул ногой и промурлыкал неведомо откуда привязавшееся:

И задумался о вещах практических. Он был чуточку горд собой. Правда, ни в одном языке нет звучного, емкого и похвального определения для человека, сумевшего хорошо руководить долгим бегством… Но делу это не мешает. Пока что им все удавалось, только три лошади из двенадцати потеряли подковы и их пришлось оставить, потому что в тороках драгун не нашлось ни подковных гвоздей, ни нужных инструментов, а Сварог их делать не умел. Да еще Паколет немилосердно натер задницу так, что скакал, стоя в стременах. Зато ни одного коня они ухитрились не загнать. Четырех самых плохих поменяли в первом же городке после Гутиорса, попавшемся на пути, влетев туда как вихрь и так торопя местного бургомистра грозным рыканьем вперемешку с заверениями, будто они и есть часть отряда Арталетты, что бедняга, должно быть, опомнился не раньше, чем бешеная кавалькада напрочь исчезла из виду и на большой дороге осела поднятая копытами пыль.

Еще два городка они миновали на рысях, выспрашивая семенивших следом бургомистров, не появлялись ли здесь искомые беглецы. Выяснилось, что в одном городке ничего подозрительного усмотрено не было, зато в другом обалдение от нежданно грянувшего шаррима достигло должного пика, обернувшись приступом шпиономании: бургомистр, пыхтя, успел поведать Сварогу, что отдельные бдительные граждане углядели в поле небольшой отряд горротских кавалеристов в полной форме, ускакавших после произведенного в их сторону неприцельного мушкетного выстрела. Сварог прокричал, что благодарит за службу и приказывает бдеть далее, но про себя лишь посмеялся – в здешних краях, удаленных от Горрота на тысячи лиг, зрелище горротских кавалеристов в полной форме повинно было проходить по ведомству белой горячки.

После второго городка он приказал сворачивать в лес и забирать на полуночный закат, подальше от больших дорог. Не стоило зарываться.

Преследователи меняли лошадей гораздо чаще и очень скоро должны были узнать о своем «авангарде». И тогда неминуемо поступит новый приказ – допустим, предписывающий задерживать любых синих мушкетеров, если только с ними нет Арталетты. Сварог мог, конечно, придать облик Арталетты Делии, но предугадать все каверзы невозможно: скажем, в отряде настоящей Арталетты эталоном подлинности мог служить невероятно усатый сержант или какой-нибудь рыжий горнист…