Шрифт:
Он протянул ей портсигар и, наклонившись ближе, зажег для нее спичку. Он коснулся ее руки своей. Она отдернула ее.
– Спасибо, я закурила.
– Мне нравится, как вы причесываетесь.
– Мой милый молодой человек, я уже раз, или два, или еще больше указала вам на некоторую личную нотку, которая скользит в ваших замечаниях.
– Да, это верно, но я не думал, что ваши замечания серьезны.
Он закурил свою папироску, глядя в упор на нее. Она заметила вызов в его взгляде.
– А я думаю как раз то, что говорю.
– Я так сильно хотел видеть вас снова. Какое потрясающее счастье встретиться с вами здесь ночью!
– Мне должно быть довольно стыдно, что я проникла на вашу виллу.
– Я рад тому, что вы пришли. Я ломал себе голову, как мне познакомиться с вами.
Тони оставила без ответа его последние слова.
– А красивая девушка с рыжими волосами тоже живет на этой вилле?
– О нет! Дрю со своими живет внизу, в Виллоно. Я здесь один. Они завтра уезжают.
– Вы, верно, тоже уезжаете с ними?
Он задумался.
– H-нет, полагаю, – выговорил он медленно. Тони была уверена, что он собирался уехать, но внезапно решил остаться. Она понимала почему, но не хотела сознаться в том самой себе. Ее собственный план уехать завтра в Париж был также забыт.
– Вам не холодно? – спросил Дакр. – Вы в ужасно тонком платье, разве нет?
– Спасибо, я не страдаю. Почему вы не хотите ехать вместе с вашими друзьями?
Его папироса ярко вспыхнула.
– Не знаю. Флоренция такое милое место. Иногда случаются милые приключения – на террасе, например!
Он рассмеялся, и Тони также.
– Вот так лучше, – сказал он, устроившись около перил. – Теперь, когда вы по-настоящему засмеялись, я уже не боюсь вас.
– Боитесь меня?
– Вы выглядите такой холодной, маленькой и далекой.
– Это звучит страшно.
– Но это чертовски привлекательно, могу вас уверить.
– А у вас вид молодого человека, который говорит глупые комплименты.
– Я никогда не говорю комплиментов. Я всегда говорю правду. Повторяю, вы еще не назвали мне своего имени.
– Может быть, я и не собираюсь.
– Вы хотите сказать, что не желаете меня больше видеть? Но почему, что я такого сделал?
– Ничего, вы проявили максимум благотворительности, вы застали меня, незнакомую, на своей террасе и разрешили остаться там.
– Просил вас остаться, – было бы правильнее сказать, разве не так?
– Мне, однако, надо идти.
Она встала.
– Какие сильные духи вы употребляете. – Он понюхал с видом ценителя. – Хорошие духи. Я люблю духи у настоящих женщин, и настоящие духи, конечно.
– Я не сомневаюсь, что ваши познания в том и другом отношении глубоки.
– Это удар насмерть, не правда ли? Есть вкусы, которые, знаете ли, не приобретаются, а присущи от рождения!
– У вас макиавеллиевская манера аргументации.
– А вы по-макиавеллиевски скрытны. Ну, пожалуйста, маленькая белая душистая дама, скажите, как вас зовут? Мне необходимо это знать.
– А зачем?
– Я ведь собираюсь снова увидеться с вами.
– Ваша решительность потрясает. Меня зовут Антония Сомарец.
– Разрешите для краткости: Тони. «Тони» – что за волнующее имя и как оно идет к вам!
– Покойной ночи, господин Дакр, и спасибо за гостеприимство.
– Покойной ночи! Разрешите прийти навестить вас завтра?
– Пожалуйста, если у вас есть охота и если я буду дома.
– Нельзя ли, чтобы вы остались дома и напоили меня чаем? Вы можете надеть эту шляпу с пламенного цвета пером. Останьтесь. Я вам спою, если вы захотите. – При последних словах он откинул голову и засмеялся.
– Я слышала сегодня утром, как вы пели.
– В таком случае, самое худшее обо мне вы уже знаете, но все-таки, можно мне прийти?
– Приходите к чаю.
– Страшно вам благодарен. Я приду рано, имейте в виду.
– До четырех часов я отдыхаю, мои немолодые годы требуют этого.
– Сколько вам лет, около двадцати двух? Так вы выглядите. Покойной ночи. Я буду провожать вас глазами, пока вы не скроетесь из виду.
Один раз, в самом конце холма, Тони обернулась. Он все еще стоял и смотрел.
«Нелепое существо», – сказала сама себе Тони, почувствовав, что ей до глупости хорошо. Ведь каждой женщине, в каком бы возрасте она ни была, приятно сознание того, что она нравится.