Офицер остановился – затем медленно попятился, не сводя взгляда с зияющего чернотой дверного проема.

– Я командир!

– Какой ты командир!? Если не приведешь командира, я тебе голову под ноги выкину! Хочешь?!

– Будет командир. Будет, не нервничай!

– А я и не нервничаю, начальник! Но все, что сказал, сделаю, иншалла!!!

– Внимание всем «Стрелам». Первый направляется к зданию для переговоров! Первый направляется к зданию для переговоров! Огонь только по команде!

– Господин генерал, наденьте бронежилет.

Генерал Волгарь устало махнул рукой, машинально поправил берет.

– Если захотят грохнуть, все равно грохнут, хоть ты что делай. Рацию брать?

– Возьмите лучше это, – один из офицеров протянул нечто, напоминающее обычный портсигар, серебряный, – положите в карман. Через этот передатчик мы сможем слышать все переговоры.

– Добро. Объявите всем повышенную готовность, возможно, переговоры – отвлекающий момент для прорыва.

– Господин генерал, мы не рекомендуем входить в здание, оставайтесь на улице.

Генерал обернулся, поискал глазами того, кто рекомендует. Так и есть – жандармерия.

– Рекомендовать ты дома будешь. Супруге.

– Всем «Стрелам» – началось движение! Особое внимание!

Они сходились на маленьком пятачке бетонной площадки – как дуэлянты. Среднего роста, в засаленном камуфляже без знаков различия, с залихватски посаженным на голову беретом генерал русской армии и более высокий, крепкий, одетый в нечто, напоминающее униформу групп специального назначения полиции, террорист. Лицо его скрывала маска, сделанная из черной вязаной шапочки. Это была дуэль – но это была дуэль двадцать первого века, автоматы и у того, и у другого дуэлянта были закинуты на спину, число секундантов каждого исчислялось сотнями, а вокруг был не хвойный лес – вокруг был выгоревший город и сожженные дотла остовы машин на стоянке. И ставкой в этой страшной дуэли была не только честь – на весах находились и жизни, десятки и даже сотни жизней заложников.

Не сговариваясь, они остановились в двенадцати шагах один от другого – вполне подходящая дистанция, позволяет не кричать при разговоре – и в то же время не позволяет достать противника одним прыжком.

– Генерал Волгарь, – коротко представился первый.

– Можете называть меня Муса.

– Вы русский? – генерал уловил отсутствие акцента.

– Нет. Вообще-то – совершенно неважно, кто я. Важны лишь мои требования.

– Каковы же они?

– Нам нужен свободный выход из города.

– Куда?

– В сторону порта. Там вы должны приготовить судно – достаточное для того, чтобы поместилось пятьсот человек, запас хода не менее восьми тысяч морских миль. И никакого преследования – ни по воздуху, ни по воде, ни под водой. Предупреждаю сразу – у нас большое количество взрывчатки. Мы возьмем с собой заложников – примерно в соотношении один к одному. Если будет предпринята попытка штурма, мы взорвем заряды, которые установим на корабле, и все отправимся к Аллаху. Таковы наши требования, и они не предмет для торга.

Генерал уловил маленькую, едва заметную заминку, когда человек говорил об Аллахе. Да, так говорить он не привык, скорее всего, русский или воспитанный среди русских. Кто же он?

– У вас есть три часа для выполнения наших требований. Подходящее судно на акватории порта имеется, его осталось лишь снарядить для похода и заправить. Если они не будут выполнены в срок, мы начнем расстрел заложников. Иншалла!

– Постойте. Может, вы выпустите часть заложников? Хотя бы тех, кому из-за отсутствия медицинского ухода грозит смерть?

– Нам всем грозит смерть. Вам, нам, всем. Умрет человек раньше или позже – значит, такова воля Аллаха!

– Не вам решать, в чем она заключается!

– И не вам, генерал! Все, что здесь происходит, происходит только по воле Аллаха! Пусть мы уходим, но мы все равно вернемся, когда настанет срок. Эта земля никогда не станет частью России!

– Вы понимаете, что мы все равно найдем вас?

– Пусть так! – уже собирающийся уходить террорист повернулся. – Но тогда мы встретимся с вами на равных условиях, генерал!

– На равных? – усмехнулся генерал. – Ты этого не заслуживаешь. Ты не воин, ты бандит. Ты победитель женщин и лежащих в кроватях больных! Такой негодяй заслуживает веревки, а не смерти в бою.

Генерал рисковал – прежде всего собой. Но ему надо было проверить свои предположения.

– Лает тот, кто не может укусить, – вяло отреагировал на оскорбления террорист, потом повернулся и ушел.

Где-то я его видел. Разрази меня гром – где-то я его видел! Без маски – точно! Где?!