Все поздоровались и пожали друг другу руки. Глаза Трейси то и дело стреляли в сторону длинной пустой стойки, на которой обычно-висели платья, приготовленные для примерки.

— Очень приятно со всеми познакомиться, — пробормотала она, без особого, впрочем, энтузиазма, и взглянула на часы. — Итак, перейдем к делу. Не так ли, Альфред? Я хочу в последний раз примерить платье и двигаться дальше. Вы уже закончили с Риган? Вы ведь тоже невеста, Риган?

И еще частный детектив, добавила про себя Риган. Но ограничилась молчаливым кивком. Она вдруг почувствовала, как у нее пересохло в горле. Бедный Альфред.

— Трейси, почему бы вам всем не присесть? Присаживайтесь, пожалуйста, — Альфред явно пытался выиграть время.

— Мне некогда присаживаться. Я хочу поскорей начать примерку.

— У нас тут возникла небольшая проблема…

У Трейси запылали щеки:

— Какая проблема, Альфред?

— Прошлой ночью к нам в салон вломились грабители и похитили ваше платье. Равно как и платье Риган, — прибавил он, стараясь придать своему голосу беззаботность и даже некоторую игривость.

Прижав планшет к груди, Трейси посмотрела на него так, будто ее обухом по голове ударили:

— Не могли бы вы повторить?

Альфред исполнил ее просьбу, повторив все слово в слово.

Риган заметила, что на мордашке Адели появилось лукавое выражение, но лицо ее матери сделалось мрачнее тучи. Слава богу, похоже, она не из тех, кто легко впадает в ярость, по крайней мере на людях. Что касается Трейси, всю ее чопорность сразу как ветром сдуло.

— Мое платье пропало? Пропало! Что мне теперь делать? Через неделю у меня свадьба! Идеальная, безупречная свадьба! — она стукнула ладонью по планшету. — Все уже готово… Все, кроме платья. Абсолютно все!

Чарис побежала на кухню, бормоча что-то о второй порции чая с лавандой.

— Дорогая, — процедила мать Трейси таким тоном, который вполне соответствовал выражению ее лица. — Мы найдем тебе другое платье.

— Нет-нет, — перебил ее Альфред. — Мы сошьем вам новое платье. Обещаем. Если вдуматься, неделя — не такой уж маленький срок. Не столько ли потребовалось Господу Богу для того, чтобы…

— Но это неприемлемо! — перебила его Трейси. Ее голос задрожал от негодования. — У меня на той неделе каждый день расписан, буквально до самого алтаря! У меня ни минуты свободной! Вы это понимаете? Понимаете?

Альфред смотрел на нее, не говоря ни слова.

Трейси сдернула с пояса телефон:

— Сейчас я позвоню своему жениху. Он вам скажет пару ласковых слов. Он на вас в суд подаст! — Она нажала на кнопку и уже через минуту завопила в трубку: — Джефри! Случилось ужасное! Я так расстроена! Мое платье украли! Я просто вне себя!.. Правильно, украли… Как же я буду венчаться без платья?.. Что значит: «нам следует обождать со свадьбой»? Это свадьбе не помешает, я достану новое платье…

Риган наблюдала за тем, как гнев на лице Трейси сменялся непритворным ужасом:

— «Сейчас не очень подходящий момент»? Ты о чем? Я же сказала, что достану новое платье… Ты ведь уже все решил… Что ты имеешь в виду — дело не во мне, а в тебе? Не могу поверить, что ты на такое способен! Просто не могу поверить!.. — Она со стуком захлопнула крышку телефона и швырнула его на пол. — Посмотри, что ты наделал, Альфред! Мой жених меня бросил! И все потому, что у меня нет подвенечного платья!

Что-то подсказывает мне, что дело тут не только в платье, подумала Риган.

Трейси опрометью бросилась в ванную; за ней устремилась обеспокоенная мамаша:

— Трейси, погоди, может, ты позвонила ему не в самый подходящий момент! Перезвони чуть позже!

Адель скептически покачала головой:

— Сестра, на беду, вбила себе в голову, что должна непременно выйти замуж до того, как ей стукнет тридцать. Она и так едва-едва успевала.

— А когда ей исполняется тридцать? — спросила Риган.

— Через две недели. Они собирались отпраздновать юбилей во время медового месяца.

Адель нехотя поплелась к ванной, сообразив, что ей вроде как тоже положено посочувствовать горю сестры.

Риган взглянула на Альфреда. Что ж, по крайней мере, ему больше не надо беспокоиться о платье Трейси. Если, конечно, до того, как ей стукнет тридцать, она не успеет отыскать другого жениха.

Кит прочистила горло:

— Риган, как, по-твоему, может, стоит ей сказать, что тебе уже тридцать один, и тебя это нисколечко не волнует, и что мне тоже тридцать один, а у меня еще ничего и не брезжит? А заодно я могу сказать, что у меня даже нет молодого человека, который мог бы меня сопроводить на твою свадьбу.