Шрифт:
Петька даже полоски перестал считать от удивления, что их личная затея так быстро приобрела общественное значение.
Распрощались они с Валентиной Сергеевной, довольные друг другом. Петька даже предложил ей вскопать землю в палисаднике, но Валентина Сергеевна отказалась.
На мелочь, приготовленную для покупки тройных крючков у барахольщика, приобрели конверт с большой маркой, лист бумаги, и в тот же день маршрутом на Свердловск ушло первое в Петькиной жизни послание.
«Здравствуйте, уважаемый товарищ Председатель Городского Совета Депутатов Трудящихся Города Свердловска!
Пишут Вам из деревни Белая Глина Петр Савостин и Никита Ложков…»
Дальше все шло в соответствии с рекомендациями Валентины Сергеевны. А заканчивалось письмо так:
«… Очень просим Вас немедленно сообщить нам, откуда взяли этот камень. Нам это очень важно. Передайте наши горячие пионерские приветы и море наилучших пожеланий всем депутатам. Будьте здоровы! До свидания!
Петр Савостин,Никита Ложков».Проня остается в тайге
В Курдюковке сумасшедшего не видели уже несколько дней. Оставалась надежда на Рагозинку, но появляться там вдвоем среди бела дня не имело смысла.
Петька с Никитой двинулись вниз по Стерле и скоро заметили на противоположном берегу, под кустами, одного из представителей той самой рагозинской шпаны, у которой на троих одна штана. Это был Славка Рагозин, официально — однокашник, а на деле — враг.
Белобрысый Славка ничем не выдал своей тревоги при виде неприятеля, но одним неприметным взглядом через плечо прикинул возможности к отступлению.
— Клюет? — дипломатично поинтересовался Петька.
Славка не ответил. Потом оглянулся — не подсматривает ли кто — и молча приподнял из воды кукан с одним крохотным окуньком на конце.
— Ты не думай. Мы по поручению Валентины Сергеевны, — соврал Петька, переводя разговор на нейтральную тему. — Велела зайти всем — она задания дает. И велела много не работать, а то захудеешь.
— Слышь, Проню не видел где? — прервал Никита Петькину болтовню.
— Это что — тоже Сергеевна спрашивает? — уточнил Славка.
— Вот те крест! — побожился Никита, легко накладывая на собственный живот святое знамение.
— Нету Прони, — отрубил Славка, начиная угадывать подвох.
— Давно нету? — спросил Никита. Славка шевельнул плечами.
— День?.. Два?.. Три?..
Славка кивнул.
— А как насчет штанов в Рагозинке? — хотел выяснить Петька, но Славка неожиданно хлестнул удилищем по воде, так что брызги окатили друзей на противоположном берегу, и, прежде чем Петька успел запустить в него еловой шишкой, прыгнул в кусты.
Дипломатические переговоры на этом кончились.
— Надо сходить в землянку… — решил Петька.
И обоим на мгновение стало неуютно. Мысли их работали в одинаковом направлении.
— Ладно, идем… — сказал Петька и первым двинулся к Туре.
Шагах в ста от Петькиной лодки они чуть не наткнулись на Мишку с рыжим Владькой. Мишка стоял у одного конца неглубокой старицы, Владька — у другого. Владька запускал небольшой парусник.
— Есть мысля… — сказал Петька. — Потом.
— Потом так потом. — Никита не стал выяснять, какая «мысля» явилась в Петькину голову.
Валежник кто-то трогал — это стало ясно с первого взгляда.
— Мишка? — почему-то шепотом спросил Петька. Никита пожал плечами.
Петька торопливо зажег прихваченный по дороге фонарь и, прежде чем спуститься, посветил в темноту заброшенной землянки.
Спустившись вниз, замерли. Но дверца во вторую комнату была открыта точно так же, как оставляли ее они, так же покоились разбросанные бревна.
Неся фонарь в вытянутой руке, Петька, а за ним Никита вступили во владения скелетов.
— Гляди! — воскликнул Петька, останавливаясь в двух шагах от столика между скелетами. — Чертеж исчез.
— Это я стёр… — спокойно сказал Никита.
Если бы у Петьки имелись ордена, он, не задумываясь, наградил бы своего начальника штаба за предусмотрительность.
Ржавые остатки пистолета в углу, бутылочные осколки, зола у открытой печки, — в комнате скелетов сохранился прежний беспорядок.
Быстренько убедившись в этом, друзья хотели уже выбираться наружу, как вдруг Никита присел, обеими руками заслоняя от Петьки кусок пространства за собой.