Послышались взрывы с южной стороны и тут же — с западной. Сталкеры на стенах пригнулись, затыкая уши. Дым застилал склоны, уже невозможно было разобраться, что там происходит, из сизых клубов взметалось пламя, грохот взрывов. Визг и хрюканье раскатились по лесу.

Змееныш не стал выбирать себе хорошее место для наблюдения, залезать на дерево или искать другую возвышенность: ему не надо было видеть глазами. Он сел на обочине дороги спиной к холму, опустив ноги в канаву, сложил руки на коленях, сощурившись, окинул мысленным взором картину боя. Ощутил новые сознания, злобные и хитрые… Ага, это крысы, прячущиеся в некоторых подвалах и амбарах.

Загрохотали взрывы, Змееныш почувствовал замешательство кабанов и усилил давление, поддал ярости, как машинист подбрасывает уголь в топку паровоза, направил оставшихся в живых к бетонной стене вокруг водокачки. Нужно взорвать как можно больше мин, чтобы расчистить дорогу остальным. Кабаны носились по холму, врезались друг в друга, пропарывая клыками бока, снова натыкались на мины — и гибли.

Взрывы стали реже, вскоре они почти стихли. Ветер относил дым к лесу, сквозь сизые клубы стали поступать очертания разрушенных построек и трупов между ними. Некоторые развалюхи остались целы, но большинство рассыпались, две избы горели.

Клык прорвался к ограде, сознание его вспыхнуло свирепой яростью, но тут загрохотал пулемет. Если бы секач успел добраться до подножия бетонных плит, пулеметчик с крыши не смог бы его накрыть, но мутант не успел — крупнокалиберные пули пробили спину, сломали хребет. Азиат, лежащий на дороге за спиной Змееныша, вскочил, тихо взывал, скребя когтями землю. Змееныш послал ему успокаивающий импульс. Что-то глухо пророкотал Самсон, поднял голову сидящий под деревом Рем, а Ромул поскреб кривыми когтями грудь. Скоро, передал Змееныш по всей Своре.

Вслед за Клыком из дыма к ограде вырвались последние кабаны — их осталось с десяток, не больше.

— Огонь! — скомандовал Слон.

Застучали пулеметы, сталкеры на стенах тоже начали стрелять. Ослепленные яростью и дымом кабаны неслись вперед и падали под пулями, не пытаясь увернуться.

— Ага! — закричал Емеля, водя стволом из стороны в сторону, и тут же воскликнул: — Это что такое?!

Из леса выскочили слепые собаки. Впереди стаи длинными прыжками мчалась рыжая самка.

Беспрепятственно преодолев склон, они с лаем начали носиться вокруг стены.

— Дьявол! — взревел Филин, пытаясь накрыть очередью рыжую самку. — Они ж наши выстрелы чуют!

Некоторым мутантам действительно удавалось увернуться от пуль, отпрыгивая в последний миг. Их все равно убивали, но телепатические способности собак усложнили задачу осажденных. Лежащие за пулеметами Филин, Емеля и Заика перебили больше всех, сталкерам на стенах везло меньше, они часто промахивались. Собаки продолжали носиться вокруг стены, лая и рыча. Люди, чувствуя себя в безопасности, ощутили азарт — это напоминало тир со стрельбой по движущимся мишеням, и на стене даже стали раздаваться смешки, кто-то предложил соседу на спор, что сумет пристрелить больше мутантов…

Этого и добивался Змееныш. Увлеченные стрельбой сталкеры не увидели, как псевдогигант под охраной пятерых вооруженных автоматами бюреров вышел из леса. Самсон успел подойти почти к самым воротам, когда его наконец заметили сквозь дым. Со всех сторон зазвучало:

— Эй!

— Смотрите!

— Идут!

— Что это?!

Бюреры с человеческим оружием! Невиданное зрелище вызвало среди сталкеров панику. Неужели Мутант что-то сделал с этим подземным отродьем, что-то мистическое, непонятное, отчего полуживотные-полудикари разом поумнели и научились обращаться с автоматами?

Кулак Самсона обрушился на ворота. Створки содрогнулись, жалобно заскрипели петли. Сталкеры возле ворот высунулись из-за стены и открыли огонь. Сидящий на обочине Змееныш вцепился в свои колени. Одновременно подняв автоматы, бюреры вдавили спусковые крючки. Один сталкер вскрикнул, схватившись за плечо, упал на землю, другие поспешно спрятались.

С крыши водокачки пулеметчики не могли стрелять по псевдогиганту: его скрывали ворота.

Пока пятерка бюреров защищала Самсона, в атаку включились остальные карлики. Раздался хриплый вой, он быстро нарастал. Филин перекрестился, увидев подземного жителя, непривычно высокого, с отвисшим брюхом и огромной челюстью в руках, который вырвался из-за развалин. За ним бежали другие карлики, а впереди склон окутывало разреженное серое облако, оно катилось, постепенно густея, увеличиваясь…

— Камни! — крикнул Филин. — Берегись!!!

Сотни поднятых бюрерами камней заколотили по ограде, по стене водокачки и по головам тех сталкеров, кто не успел спрятаться. Рухнул с проломленным черепом Скальпель, завизжал, прижав ладонь к раздробленному плечу, Лысый.

Для Змееныша это была самая сложная часть атаки. Приходилось держать в голове сразу пять сознаний, контролировать их одновременно, смотреть пятью парами глаз, десятью руками поднимать автоматы, пятью пальцами нажимать на спусковой крючок, целиться в пять разных целей… Пять картин мира накладывались друг на друга, мешаясь, с пяти разных ракурсов чередовался обзор на ворота и стены вокруг — а ведь еще надо было заставлять Самсона ломать створки, сдерживать рвущихся в бой псевдопсов и направлять слепых собак, которые по-прежнему отвлекали сталкеров на стенах. Он много тренировался, но голова все равно болела, ее будто распирало от множества картин и чужих эмоций, перед глазами ползли пульсирующие круги. Уже несколько раз он терял контроль то над одним, то над другим бюре-ром-стрелком, с трудом восстанавливал — пока наконец не понял: минута-другая, и пси-сеть рассыплется.