Ригги открыл рот, но не издал ни звука, и Бер сообразил, что надавил ему на горло слишком сильно. Он ослабил хватку.

— Ты их отправлял. Куда?

— На юг… в Мексику. — Глаза Ригги стали тускнеть, закатываться вверх.

Бер вздрогнул — вот так, зримо из тела уходит жизнь. И вдруг он вспомнил о маленьком деревянном брелоке, который ему дала стриптизерша, а ей его подарил Тэд Форд. Брелок лежал в ящике от инструментов, в котором он хранил все бумаги и те немногие улики, что удалось собрать.

Пол уже открывал ящик.

— Сьюдад-дель-Соль, — сказал он.

Ригги моргнул и задышал часто и тяжело.

Бер снова похлопал его по щекам, чтобы привести в чувство.

— Их увозили в Сьюдад-дель-Соль. Скажи «нет», если я ошибаюсь.

Ответа не последовало, слышалось только затрудненное хриплое дыхание. Бер с Полом переглянулись, понимая важность того, что услышали.

— Что ты с ним сделал, негодяй? — не выдержал Пол. — Где мой сын?

— Не знаю… — прохрипел Ригги.

— Где его тело? — орал Пол, потеряв контроль над собой.

— Я… я… бизнесмен, — выдохнул Ригги с вызовом. — Во… имя Отца… — Он затих.

Только ветер с тихим шелестом шевелил гибкие ветви деревьев высоко над ними. Пол посмотрел на Бера, на умирающего, на распятие и четки в своей дрожащей руке, бусинки которых от этого чуть слышно вибрировали. Он закрыл глаза, постоял так с минуту, затем открыл и с отвращением бросил четки в открытую ладонь Ригги.

Тот с облегчением смежил веки, как усталый старец, который хочет отдохнуть. Легкие Ригги издали странный вибрирующий звук, перепугавший Пола.

— Предсмертный хрип, — ответил Бер на немой вопрос в его широко раскрытых глазах.

Сыщик поднялся с колен и отошел от покойника на несколько метров. Пол сел на траву, понурив голову.

— Ты сидел в машине, — сказал ему Бер. Пол кивнул. — Ты не знаешь, как я попал в дом. Тумбакиса там не было.

Стали подъезжать полицейские машины. Офицеры полиции, увидев Бера и Пола, с полминуты вели с кем-то оживленный разговор по рации. Потом приехала «скорая». Из нее высыпали люди в белых халатах, и пока водитель доставал чемодан-укладку, фельдшер с бугристым лицом, по виду латинос, подскочил к Ригги.

— Эй, док, — крикнул он, проверив пульс и дыхание, — по нулям!

— Понял, — откликнулся тот, захлопывая чемодан. Затем подошел к трупу и начал заполнять разные бланки.

Полицейские вначале фотографировали место происшествия, а потом начали задавать полагающиеся в таких случаях вопросы. Наконец подъехал и серебристый «форд-краун-виктория».

Капитан Померой вышел из машины, мельком взглянул на место аварии и поманил пальцем Бера. Тот кивнул и подошел.

— Я думал, что после того как выгнал тебя из полиции, мы больше не встретимся, — начал Померой достаточно громко, чтобы слышали все стоявшие неподалеку полицейские. Фрэнк прикусил язык и молча проглотил оскорбление. — Садись, — указал капитан на свою машину, и Бер повиновался.

Сизо-серая велюровая обивка салона выглядела роскошно, но, к сожалению, ткань уже впитала запах одеколона Помероя. Со временем запах стал кислым, поэтому, сев в машину, Бер почти сразу ощутил головную боль. Он сидел и смотрел, как Померой осматривает место происшествия, как тело Ригги кладут в пластиковый мешок и грузят в труповозку. Затем капитан подошел к Полу, и у них состоялся короткий разговор. За последние несколько лет, что Фрэнк не видел капитана, тот поправился. На подбородке появился жирок, и через несколько лет у капитана будет двойной подбородок. Под глазами темные круги. Глядя на своего бывшего начальника, Бер понимал, что он и сам изменился за эти годы. И если у капитана по-прежнему был цепкий взгляд-ястреба, сходство с которым ему придавал еще и хрящеватый нос, то себя сыщик записал в неудачники. В свое время Бер был перспективным молодым полицейским. Его ожидала блестящая карьера. Но затем все пошло наперекосяк. Неудачный партнер, плохое политическое чутье, пьянство, а затем смерть Тима, разрушенная семейная жизнь и опять пьянство. Каждое отдельно взятое обстоятельство еще можно было бы списать на невезение, но в целом становилось понятно, что скорее всего это цепочка случайностей или судьба.

Померой сел в машину, захлопнув за собой дверь. Запах одеколона усилился. Капитан был настроен очень серьезно.

— Ну что, опять за старое? Что ты здесь делаешь? И что, черт возьми, произошло?

— Это мой клиент… — показал сыщик на Пола.

— Я его знаю.

— Я работал по делу о пропаже его сына. Вышел на Ригги, покойного.

Померой поморщился.

— Я хотел с ним поговорить, кое-что выяснить, затем передать эту информацию в полицию. Я ждал у него дома, и тут он…

— Это правда? — прервал его Померой.

Бер подумал, что, пожалуй, самое время кое-что выложить. Все равно ведь узнают позже, и тогда неприятностей не оберешься.

— Дверь была открыта.

— Хм, а клиент был с тобой?

— Он сидел в машине. Потом этот парень попытался улизнуть, мы за ним, вот он и налетел на бордюр.

— Вот сукин сын. А почему ты не пришел ко мне с самого начала?

— Информация была непроверенной.

— А сейчас? Выкладывай.

— Он присматривал детей, которые ходили к врачам в его торговых центрах. Его люди нужных детей похищали, а потом продавали.