А может, думал Дерек, ничего странного в этом и нет. Электронный дубль Марты в большой степени воплощал собой ее подсознание, а что это такое, на самом деле не знает никто. Так, по крайней мере, обстояло дело в ту эпоху, которая предшествовала бегству людей с Земли. Да, к тому времени они создали высокоразвитую цивилизацию и сумели ответить на множество вопросов, которые ставило перед ними мироздание. Но, конечно, далеко не на все.

Подсознание – это что-то вроде существа, живущего в каждом человеке, к которому, однако, сам он не имеет непосредственного доступа?

Какое оно?

В чем отличается, а в чем похоже на человека, каким он ощущает себя сам и каким кажется окружающим?

Эти и масса других вопросов из того же ряда так и остались без ответа; вернее, на них было дано столько взаимоисключающих ответов, что уж сам этот факт наводил на мысль – пока данная проблема человечеству не по зубам.

К счастью – или к несчастью? – для них самих, подавляющее большинство людей вообще не догадывается о существовании этого таинственного «существа», с которым они, так сказать, делят свою телесную оболочку. Их сознательная жизнь протекает почти исключительно в плоскости разума. Только изредка мелькнет что-то… воспоминание? догадка? предчувствие?.. и тут же снова канет в глубину под бременем здравых мыслей и житейских забот.

Дерек подозревал, что ученые-психологи прошлых лет многое бы отдали за то, чтобы напрямую пообщаться с подсознанием Марты – так, как это делал сейчас он, погружаясь в виртуальный мир.

Поболтав о том, о сем, Дерек вместе с Мартой и Чипом отправились в путешествие на север. Да, теперь он уже почти не жалел о долгих годах вынужденного одиночества и мог смело сказать, что они не пропали даром. Созданный им виртуальный мир был многолик и прекрасен. Как удивилась Марта, впервые в жизни увидев снег!

Жаль, подумал Дерек, что, проснувшись, она забудет обо всем увиденном здесь.

Он оставил их обоих там, среди голубых снегов, ослепительного солнца и четких черных теней. Теперь, когда Марта спала, а ее подсознание перекочевало в компьютер, система работала постоянно и не отключалась, когда Дерек выходил из нее. Теперь, когда Марта спала, он Чипу не очень-то был и нужен.

Поймав себя на этой мысли и ощутив в ней еле заметный привкус обиды, Дерек ужасно удивился. Что это, ревность, подумал он? Глупо, конечно. В особенности, если учесть, что речь идет всего лишь об электронных дублях. Хотя, может быть, и не так уж глупо. Ведь он, что греха таить, любил обоих, и Марту, и Чипа; то, в каком облике они перед ним представали, не играло никакой роли. А ревность, как известно, давняя, хотя, может быть, и не очень достойная спутница любви.

Программа контроля отработала. Ничего не перегорело, но некоторые микросхемы были помечены как сомнительные. Дерек заменил их, вставил новый блок питания, не спеша прочистил специальным пульверизатором и смазал механические сочленения. И почувствовал себя гораздо лучше. В голове прояснилось, исчезло внутреннее напряжение. Только сейчас он понял, насколько прежде оно было сильно.

Тут как раз в комнату заглянул Адамс.

– Ну что, пошли?

Когда они прилетели, мать Марты, Тина, сидела на крыльце с грудным ребенком на руках. Вид у женщины был задумчивый и не слишком жизнерадостный. Заметив подлетающую «стрекозу», она подняла голову, глядя вверх с волнением и надеждой. Жаль, что Дерек не мог утешить ее, объяснив, как все обстояло на самом деле. Она просто не поймет, если он скажет, что совсем недавно разговаривал с ее дочерью, хотя она все еще продолжает спать. Тине он мог рассказать лишь о внешнем развитии событий, а оно выглядело неутешительно.

Дерек осторожно посадил «стрекозу», спрыгнул на землю и подошел к женщине. Он всегда удивлялся, что Марта каким-то непостижимым образом умела догадываться о его настроении. Однако еще удивительнее было то, что, судя по всему, ее мать тоже обладала этим свойством. А ведь она и видела-то его всего второй раз в жизни. По мере того, как Дерек подходил, выражение надежды на ее лице гасло. Хотя, может быть, она рассчитывала, что Марта уже сегодня прилетит вместе с ним?

Теперь Тина стояла, крепко прижимая к груди спящее дитя. Ни отца Марты, ни ее младших братьев нигде видно не было.

– Вы прилетели, да. Спасибо, спасибо большое, – видимо, боясь разбудить ребенка, женщина говорила очень тихо. – Как там моя девочка?

– Наш врач осмотрел Марту очень, очень внимательно, – ответил Дерек, тщательно обдумывая каждое слово. – Ничего страшного у нее нет, поверьте, но она… все еще спит.

– Спит? – испуганно повторила Тина. – Как так спит? Разве можно столько спать?

– Это такой, знаете ли, защитный сон, позволяющий организму восстановить силы. Она устала, перенервничала, вот теперь и… отдыхает, – Дерек развел руками. – Врач высказал предположение, что этот сон может продлиться довольно долго.

– Сколько? – одними губами спросила женщина.

– Ну, точно этого не знает никто. Может быть, даже несколько дней… Что?

Она пробормотала что-то, но настолько тихо, что Дерек не расслышал.

– Я говорю: как Луида, – повторила Тина. – Неужели и вправду как Луида?

– Кто такая Луида?

– Есть у нас такая женщина, из гнезда Короля… Что это я? – Тина на мгновенье прикусила нижнюю губу. – Когда ей было лет тридцать, она вот так же заснула и… проспала десять лет! Как этот сон называется? Наши врачи что-то говорили тогда. Лето… Лета…