– Мэрфи с утра торчит на «Викинге», какие-то там у него дела с Миркусом Вебером. В Академии его нет.

– Да, я знаю, но… Но ведь завтра он может спросить…

– С каких это пор Хорста волнуют наши успехи в теории? – перебила Шторра Петра.

– И все-таки, если он узнает, что нас не было… – продолжал колебаться Крим.

– Да как он узнает? Кто ему скажет? Винсент и Луис сегодня свои часы уже отсидели, их тоже нет, так неужели ты думаешь – Ричард?

– Нет, твой братец, конечно, сделает вид, что ничего не заметил, – согласился Крим. – И все же…

В этот момент двери лифта призывно растворились.

– Ну ладно, поехали в Академию, – без особого энтузиазма проговорила Петра, входя внутрь. – В самом деле, негоже прогуливать занятия…

– Подожди, – рука Крима замерла, так и не дотронувшись до кнопки с цифрой «семь». – Ну, допустим даже, мы прогуляем. И что будем делать эти два часа?

– Вот это другой разговор! – просияла Лопес. – А то я уже было решила, что ты такой же зануда, как Винсент с Луисом. Жми на пятнадцатый – едем в оранжерею.

И видя, что Крим все еще пребывает в нерешительности, она сама протянула руку и вдавила кнопку с номером «пятнадцать».

Оранжерея располагалась на одном из самых глубоких уровней. Когда-то, еще при прежних хозяевах базы, это был всего лишь один из технических придатков системы жизнеобеспечения – своего рода живой резерв кислорода, но при штурме астероида флотом Конфедерации та, старая оранжерея почти полностью погибла – здесь шел бой между пиратами и высадившимся десантом – а затем была засажена вновь – уже земными растениями. И оказалось, что после войны она осталась едва ли не единственным местом в галактике, где сохранилась флора погибшей Терры. Земляне надеялись перенести ее на новую, возрожденную Родину.

– Постой! – Крим схватил Петру за руку. Они уже вышли из лифта и направлялись по узкому служебному коридору к оранжерее. – Но ведь туда нельзя ходить!

– Это еще почему? – притворно удивилась Лопес.

– Ну, ты же знаешь… – не сразу нашелся Крим. – Там может находиться только садовник.

Земляне берегли свою оранжерею пуще зеницы ока. Необходимый растениям режим – температуру, влажность, давление – поддерживали автоматы, люди же могли любоваться зеленью родной планеты лишь через двойные стекла специальных окон – такой существовал порядок. Только один человек на всей базе – старый Линдорф Сольве, садовник, – имел право входить внутрь этого запретного рая.

– Раз может он – можем и мы, – беззаботно возразила девушка. – Что, от нее убудет, что ли?

– Но правила…

– Очень верные правила, – согласилась Лопес. – Если вся база только тем и будет заниматься, что устраивать пикники в оранжерее, там скоро и травинки зеленой не останется. Поэтому и решили – если не все, то пусть уж никто.

– Вот видишь.

– Но что случится, если мы пойдем туда вдвоем? – не дала ему договорить Петра. – Ты ведь хотел бы туда попасть, ведь правда?

– Да, но…

– Ну и какие могут быть «но»? Никто ничего не узнает, и все останется по-прежнему… Если хочешь знать, – добавила она после короткой паузы, – я уже была здесь. И ничего.

– Ты? Здесь? Когда?

– Да. Даже два раза. С… Это неважно. Около года назад. Так ты идешь или нет? – она поднесла руку к панели у входа.

– Здесь же электронный замок, – выложил свой последний аргумент Крим.

– Я знаю код.

– Но откуда?

– Это уже мое дело, – улыбнулась Петра. – Так идем?

– Ладно, твоя взяла. Идем.

Тяжелая металлическая дверь величаво отошла в сторону, пропустив их в крохотную темную комнатку – едва уместиться двоим, и тут же поспешила возвратиться на свое место, отрезав все пути к отступлению. С минуту, пока электронный Херувим проверял, не принесли ли они во вверенный ему эдемский сад опасных микробов, Крим и Петра, держась за руки, молча стояли в ожидании. Но вот наконец под потолком вспыхнула маленькая зеленая лампочка, и глухая стена перед ними неспешно погрузилась в пол. Врата рая распахнулись.

В лицо им ударил густой, ни с чем не сравнимый аромат «живого» воздуха – Крим и забыл уже его пьянящий запах. Не меньшим чудом он был и для выросшей на астероиде Петры. Несколько секунд, очарованные, они не в силах были сделать ни шага, и только настойчивый гудок автомата, пожелавшего закрыть дверь, вывел их из оцепенения.

– Пошли? – уже не так уверенно выдохнула Петра.

– Пошли.

В мгновение густая зелень поглотила их, и, если бы теперь даже кому-нибудь пришло в голову посмотреть на оранжерею через наружное окно, заметить нарушителей было бы уже невозможно. Только чуткая автоматика зафиксировала незначительное отклонение рабочих параметров от нормы, но необходимые поправки тут же были внесены, и все вернулось на круги своя.