— Это рутина, — добавил его напарник.

Утром я позвонил в «Киндл инвестмент патнерс». Гленн Киндл любил свою дочь. Мне не нравился этот мужчина, он не жаловал меня, но ради ее памяти я хотел, чтобы у нас наладились нормальные отношения. Уж это я мог сделать для моего несостоявшегося тестя.

Но не сложилось. Я не мог поговорить с ним даже по телефону в течение более чем шести недель. Его никогда не было на месте. Как и в этот раз, о чем деловым тоном сказала мне секретарь. Я представился, и ее голос заметно смягчился.

— Ох, Нат! Я очень, очень сожалею. Энни была замечательным человеком.

Диану, секретаря «Киндл инвестмент патнерс», я видел на похоронах, но переговорить нам не удалось. Она объяснила, что мистер Киндл взял длительный отпуск, чтобы свыкнуться с потерей дочери, и улетел в Европу. Я ее поблагодарил.

— Диана. Еще один момент. Если у меня возникнет вопрос по делам Энни, смогу я с ним связаться?

Диана ответила, что нет, но предложила выход из положения:

— Вы можете переговорить с Дейвом Эллиотом.

Офис Дейва находился в высоченном здании и с видом на Бэй-Бридж. Он соединяет Сан-Франциско и Окленд. На полках за столом Дейва стояли книжки по юриспруденции. Без единой трещинки на корешках. Судя по всему, их никогда не открывали. Почетное место у стола занимала клюшка для гольфа.

— У меня встреча в два пятнадцать.

Я посмотрел на часы справа у стола. Ровно два.

— У меня встреча в два ноль пять.

— Чем я могу вам помочь?

Я рассказал о визите следователей из ДНиС. Он воспринял мои слова серьезно.

— Спасибо за подсказку, дружище. Я это проверю.

Слова звучали достаточно дружелюбно, но я уловил за ними злость. Спросил, зачем ко мне заявились следователи. Что-то произошло с «Вестидж»? Он ответил, что скорее всего это была рутинная проверка, но ни одного из нас мой вопрос не обманул. На меня злились из-за смерти Энни.

— Я беру двести долларов в час за консультацию по юриспруденции, — улыбнулся Дейв. — За психотерапию в два раза больше. — Посмотрел на часы. А потом пустился в пространный рассказ о «Киндл инвестмент патнерс», играх с венчурным капиталом, Энни. Ее репутация восходящей звезды меня удивила.

— В венчурных кругах говорили, что она прославила «Киндл инвестмент патнерс». У нее был удивительный нюх на успешные компании, работавшие в сфере высоких технологий. Она разбиралась и в маркетинге, и в разработках, и в финансах, во всем. Многие зарождающиеся компании хотели с ней работать. Конкуренты ее боялись.

— Энни?

— Улыбающаяся убийца.

Прозвучало фальшиво.

— Такие люди привлекают внимание. Даже после того, как уходят.

— Вы тоже ее любили?

Он хохотнул:

— Да перестань, дружище. Это другое дело.

— В каком смысле?

— У вас с Энни была настоящая любовь. Я же не слепой. Она в тебе души не чаяла. Благодаря тебе она ощутила настоящую жизнь, романтику. Я думаю, ты должен этим гордиться.

Я уже подумывал над тем, чтобы загнать клюшку для гольфа на пару футов в его прямую кишку, но он просто заговорил меня.

— Послушай, почему бы тебе не найти кого-то еще? Это у тебя в крови… завязывать отношения. Если захочешь еще поболтать, сразу звони. А может, сходим в «Олимпик-клаб»? Позвони, если захочешь, и забежим туда.

С этой частью мира Энни мне следовало порвать навсегда, но через несколько недель я вновь с ней столкнулся, и исключительно по собственной вине.

Месяцем позже я позвонил Саре Теннер, ближайшей подруге Энни.

— Нат, — говорила она так, будто слышала мое имя впервые.

Мы встретились в баре. Я никак не мог забыть Энни. Ничего не мог с этим поделать. Энни постоянно преследовала меня, не отпускала ни на минуту. Я сказал Саре, что мне понравилась ее речь на похоронах. Она смягчилась, мы выпили за нашу потерянную любовь.

— Энни была далека от идеала, — сказала Сара. — Ты чертовски хорошо это знаешь.

— Она иногда откусывала заусенцы, — кивнул я.

— Сосредоточься на ее недостатках. Это поможет тебе двинуться дальше. Она обожала соперничество, манипулировала людьми, иной раз показывала себя настоящей сучкой, бывало, у нее съезжала крыша.

Я покачал головой.

— Ты патологически наивен.

Мы пили мартини и вспоминали. Сара убеждала меня не оставаться в прошлом. Сказала, что Энни этого бы не одобрила. Напомнила, что мы встречались только год.