После этого попробовать восстановить палочку предложили мне, мало ли эльфийская магия поможет, но ничего не произошло.

— Гарри, — Прошептала Гермиона так тихо, что он с трудом расслышал. — Мне очень-очень жаль. Я думаю, это из-за меня. Помнишь, когда мы убегали от змеи, я сотворила Ударное Заклятие, и оно летало повсюду, и, должно быть… должно быть задело палочку.

— Это произошло случайно, — Сказал Гарри автоматически. Он чувствовал пустоту и оцепенение. — Мы… мы придумаем, как ее починить.

— Гарри, вряд ли это получится, — Сказала Гермиона, по ее щекам текли слезы. — Помнишь… помнишь Рона? Когда он сломал палочку при аварии? Она так и не стала прежней, и пришлось купить новую.

— Где я теперь возьму новую палочку? — Раздраженно произнес Гарри. — Олливандер в плену, Грегорович м…

— Не говори так цинично! — Перебил его крестный, понимая, что на самом деле это был всего лишь приступ негодования.

— Ну что ж, — Сказал он притворно спокойно, — Что ж, придется пока одалживать ваши. Пока я на страже.

Лицо Гермионы залило слезами, она протянула свою палочку, и он оставил ее сидящей на кровати в моих успокаивающих объятиях, желая только поскорее уйти.

Долгое время Гарри не мог придти в себя, еще больше впал в депрессию после прочтения книги Риты Скитер, которую Гермиона стащила из дома Батильды, когда они с Гарри ушли наверх. В волшебнике, смеющимся на фотографии рядом с Дамблдором, он узнал того самого вора, подпись под фотографией гласила: «Альбус Дамблдор, вскоре после смерти своей матери со своим другом

Геллертом Гриндельвальдом» Гарри открыл книгу на интересующей его статье, под названием: «Большое добро». И начал читать вслух.

«Большое добро». Вместе, он и Гермиона начали читать:

Приближался его восемнадцатый день рождения, и Дамблдор покинул Хогвартс в блеске славы: отличник, староста, обладатель награды Барнабуса Финкли за необычное использование чар, золотой медали за подрывающую все основы статью на Международной Конференции Алхимиков в Каире, юный представитель Визингамота в Британии. Дальше Дамблдор намеривался совершить Большое Путешествие вместе с Эльфайсом «Вонючкой» Доджем, тупым и назойливым, но преданным закадычным другом, с которым он познакомился в школе.

Двое молодых людей находились в «Дырявом Котле» в Лондоне,

готовясь к отъезду в Грецию следующим утром, когда прилетела сова и принесла весть о смерти матери Дамблдора. «Вонючка» Дож, который отказался давать интервью для этой книги, публично высказал сентиментальную версию о том, что произошло позже. Он представил смерть Кендры трагической случайностью, а решение Дамблдора о прекращении экспедиции, как акт благородного самопожертвования.

Конечно, Дамблдор сразу же вернулся в Годрикову Лощину, предположительно для того, что бы «позаботиться» о своих младших брате и сестре. Но сколько внимания он в действительности уделил им?

— Он был особенным парнем, не такой как Аберфорт, — рассказывает Энид Смик, чья семья в то время жила на окраине Годриковой Долины. — Тот рос

нелюдимым. После смертью их матери и отца, к нему стоило относиться с сочувствием, если бы он не продолжал бросаться козьим пометом в голову. Я не думаю, что Альбус беспокоился из-за брата. Во всяком случае, я не видел их вместе.

Так чем же занимался Альбус, если он не утешал младшего брата? Кажется,

ответ заключался в продолжении заключения его сестры. Несмотря

на то, что ее первый тюремщик умер, не было никакого шанса исправить жалкое положение Арианы Дамблдор. О ее существовании знали только те несколько человек, которые, как «Вонючка» Дож, верили в историю о ее «плохом здоровье».

Еще одним доверчивым другом семьи была Батильда Бэгшот, известный

магический историк, много лет прожившая в Годриковой Лощине. Кендра, конечно же, дала отпор Батильде, когда та впервые сделала попытку радушно встретить их семью в деревне. Однако несколько лет спустя автор послал

Альбусу в Хогвортс сову, так как была сильно впечатлен его статьей о межвидовых превращениях в газете «Трансфигурация сегодня». Это первое письмо привело к знакомству со всей семьей Дамблдора. На момент смерти Кендры, Батильда была единственным человеком в Годриковой Лощине, который общался с матерью Дамблдора.

К сожалению, блеск, который Батильда демонстрировала раньше, испарился. «Огонь горит, а котел — пустой», — так интерпретировал это Ивор Диллонсби. Энид Смик, сказал немного иначе: «Она такая же ореховая, как дерьмо белки». Тем не менее, тех или иных стилей изложения дало возможность мне получить достаточно уникальных фактов, чтобы собрать воедино всю скандальную историю.