Киммериец вновь задумался. Из глубин памяти непроизвольно всплывали, словно выбрасываемые на берег приливом, воспоминания давно ушедшей юности. Многому он научился там, в Шадизаре, да и всяческих событий произошло столько, что обычному человеку хватило бы на целую жизнь.

Конан быстро научился воровать, запросто вскрывая любые запоры. Многие местные старожилы отчаянно завидовали его удачливости и сноровке. Редкий человек на Аренджунском базаре не знал его. Да что базар! Весь город, если и не видел Конана, то слышать-то уж точно слышал о могучем, ловком, отважном и удачливом киммерийце.

О его делах ходили невероятные слухи — такие, что, когда они доходили до ушей самого варвара, он не всегда сразу мог понять, что это, оказывается, о нем. Сногсшибательные подробности его подвигов, навороченные умелыми языками опытных рассказчиков, превращали некоторые из его проделок чуть ли не в легенды. Теперь уже и не разберешь, что было на самом деле, а чего и не было. Такая слава нравилась варвару, а иногда оказывалась и полезной. Да что там воровское ремесло! Читать научился! Правда, при воспоминаниях об обучении у мудреца Эль Арруба легкий холодок пробегал по спине даже сейчас, по прошествии стольких лет, но, как справедливо рассудил киммериец, не всегда дорога к успеху бывает гладкой. Пожалуй, почти никогда не бывает. А уж о пользе грамоты и говорить нечего. Его раздумья прервал хозяин, который принес блюдо с ароматно дымившимися сочными ломтями баранины.

— Приготовили специально для тебя, киммериец, — осклабился он, показав крупные и желтые, как у лошади, зубы. — Ты у нас сегодня первый посетитель.

— А как насчет скидки за почин? — с жесткой усмешкой поинтересовался Конан, принимаясь за пряное мясо. — Ладно, ладно, шучу, — увидев округлившиеся глаза хозяина, махнул он рукой. — Иди, я у тебя сегодня просижу долго. До вечера, может быть. Видишь ли, делать мне в этой дыре ну совершенно нечего.

«А что? — спросил он себя, лениво отрезая очередной солидный кусок баранины. — Не мешает и отдохнуть после праведных трудов… Здесь, в общем, не так уж и плохо! Солнце, степь, мягкая трава, мерная поступь коня… Демон меня побери! Коня же я продал! — вспомнил киммериец. — Ну да ладно. В Гиркании да не найти скакуна? Клянусь Кромом, табуны здесь едва ли не лучшие в Хайбории, есть из чего выбрать, были бы деньги. — Он снова с немалым удовлетворением ощупал кошель. — И чего я озлился на того купчишку?.. Монеты у меня теперь есть, и немало!»

Варвар хлебнул пива и откинулся назад, опершись спиной о стену. Таверна была пуста, даже хозяин ушел из-за стойки. Косые лучи солнца проходили сквозь пыльные окна и светлыми нерезкими пятнами расползались по деревянному полу, выщербленному за долгое время тысячами сапог посетителей. Конан закинул руки за голову и хрустнул плечами, разминая мускулы. Решено! Завтра он покинет этот городишко и поедет через степи к северному берегу моря, а там…

«Да там совсем рукой подать до Страны Амазонок! — вдруг подумал киммериец. — Навещу Акилу. Может быть, она успела соскучиться по мне…»

Конан прикрыл глаза, вспоминая события трехлетней давности. Встреча с сильной и прекрасной женщиной, опальной правительницей амазонок, в затерянном бритунском местечке Лонхе, путешествие к Джанагару, городу Опаловых Ворот, затерянному в знойной пустыне… Чего только не пришлось тогда испытать! И песчаные бури, и палящее солнце, схватки с монстрами и воинами, населявшими подземное царство. А какие три ночи подарила ему судьба, когда они плыли вместе с правительницей Акилой на плоту по подземной реке! Варвар с наслаждением потянулся. Не женщина — тигрица!

«И на редкость упрямая баба! — тут же добавил он мысленно. — Я вернул Акиле трон, спас от ее коварной сестрицы Бризейс. Можно сказать, из петли вытащил, а она не захотела даже ласково взглянуть на меня, словно между нами ничего и не было! Дела государства не позволяют ей, видишь ли, проводить со мной время! — фыркнул с досадой киммериец. — Сумасшедшие эти амазонки! Как они, бедняги, вообще умудряются жить без мужчин? Бабы, одним словом. А они все дуры! — вынес он, как ему казалось, окончательный и справедливый приговор женщинам-воительницам. — Точно, дуры! Хотя они тоже ничего бывают… Глупые вот только, — убежденно повторил он про себя. — Да, стоит к ним все-таки заехать».

Когда варвару пришлось поучаствовать в междоусобной борьбе амазонок, он еще тогда подумал, что их жизнь обязательно надо изменить, поскольку, по его мнению, эти женщины были достойны лучшего.

Что для этого нужно сделать, он и сам не знал, вернее, ему был знаком один единственный способ доказать этим надменным воительницам, что мужчина годится не только для продолжения рода. К сожалению, хотя на силы ему жаловаться никогда не приходилось (в свое время, давно, правда, удалось ему как-то за одну ночь осчастливить два десятка наложниц правителя кочевых пастухов-номадов Бро Иутина), но все-таки женщин в этой стране оказалось слишком много.

«Вот бы иметь с собой сотенку-другую крепких мужиков, — прищелкнул языком Конан. — Тогда быстро бы показали этим гордячкам, чего они лишают себя! Дуры!» — в очередной раз выругал он жительниц далекой страны.

— Дай-ка еще пива! — крикнул он вошедшему хозяину. — Что-то жажда замучила после твоего завтрака.

— Еще бы! — фыркнул хозяин. — Ты умял столько еды, что и десятку солдат не справиться.

— Ну, уж, — ухмыльнулся варвар. — Любите вы преувеличивать…

От унылого настроения, с которым он вошел в кабачок, не осталось и следа. Киммериец вообще никогда долго не предавался напрасным сожалениям по поводу совершенных ошибок или промахов. Конан расправился с очередным кувшином пива, расплатился с хозяином и вышел на улицу, щурясь от яркого полуденного солнца. Дел было немного: найти хорошего коня да прикупить кое-что из провизии. Завтра в путь!