— Каким же образом? — Но всякое подобие логики и самозащиты уже оставило его.

— Каким именно, не скажу. — Ее голос звучал спокойно. — Но зло, которое она уже успела причинить вам, очевидно. Оно очевидно по тому изнеможению, которое написано у вас на лице и которое является следствием физического воздействия на вас лично.

Дэвид попытался взять себя в руки и мыслить как можно более последовательно.

— Должен сказать, что все это звучит довольно абсурдно.

— Разве вы не чувствуете себя совершенно обессиленным? Разве вас не одолевает постоянная сонливость? Разве вы не испытываете страшную жажду, которую не можете утолить? Разве не ощущаете в области солнечного сплетения боль и слабость? Прошу, не пытайтесь отрицать это. Я здесь не для того, чтобы вести с вами бесполезные споры. Я пришла только для того, чтобы убедить вас как можно скорее покинуть этот дом.

Слова, которые произносила миссис Брентвуд, подействовали на него как скальпель хирурга, в одно мгновение удалив защитный слой самонадеянности. То, что ей известны подробности, которые она так точно описала, поразило его. Нельзя сказать, что он был готов поверить в шляющиеся по коттеджам привидения — эта тема всегда вызывала у него лишь скептичную насмешку. Но он больше не мог сопротивляться растущему в нем страху.

— Разве это не так? — продолжала она. — Нет никакой необходимости рассказывать правду вашей жене. Вы можете выдумать любой предлог, чтобы срочно оставить этот дом.

Несмотря на то что его независимая позиция была уже заметно поколеблена, Дэвид ощутил приступ злого веселья. Ведь в самом деле, острейшей из его нынешних проблем было именно желание как можно скорее увезти из этого места Эллен.

— В нескольких милях отсюда расположена небольшая гостиница, — продолжала миссис Брентвуд, — чуть дальше по берегу. Очень чистенькая и уютная. Мне хорошо знаком тамошний управляющий, и, если хотите, я могу прямо сейчас позвонить ему. Настоятельно советую как можно быстрей туда перебраться. — Ее взгляд буквально пронзал его. — Это нужно сделать немедленно.

Дэвид продолжал хранить молчание и взгляда от нее не отводил.

— Как только вы это сделаете, сразу почувствуете облегчение. Чувство покоя снизойдет на вас.

— Понимаю, — только и мог он ответить.

— Очень надеюсь, что вы это сделаете, мистер Купер. Вы же не сомневаетесь в том, что умеете рассуждать разумно, и знаете, что бывают ситуации, когда требуется подчиниться фактам. Вы не должны позволить скептицизму заглушить ваш внутренний голос. Хотя мои слова и звучат для вас в высшей степени нелогично, прислушайтесь к интуиции. Или хотя бы поверьте мне, если не верите собственному разуму. Позже у вас будет время углубиться в изучение фактов. — Ее пальцы снова впились в его руку. — Сейчас важно только одно: чтобы вы оставили этот дом.

Дэвид проглотил набежавшую слюну.

— Вы мне первому даете такой совет? — Он все еще не знал, как ответить на ее предложение уехать.

— Ни в коей мере. Не вдаваясь в детали, скажу: я делала все, что в моих силах, чтобы этот коттедж оставался необитаемым, на протяжении нескольких лет. Приходилось быть весьма настойчивой, боюсь, не всем это нравилось, но цель, которую я преследовала, была благой.

— Но вы говорили, что не обращали никакого внимания на то, кто останавливается в этом коттедже.

— Мистер Купер, я прекрасно помню, что говорила вам вчера вечером. Но это было вчера. А сегодня… Выслушайте меня внимательно. Благодаря моим усилиям за все эти годы лишь небольшая горсточка людей посетила этот дом. И лишь один из них был…

Не договорив, она замолчала.

— Что? — спросил Дэвид, поскольку было ясно, что продолжать рассказ она не собирается.

— Я не хотела бы… — будто борясь с нежеланием говорить, продолжала миссис Брентвуд. — Но вы имеете право знать. Одним летом здесь жил молодой человек. Не послушав моего совета, он остался в этом доме почти на четыре месяца…

— И что с ним было?

— Его вывезли отсюда насильно и поместили в психиатрическую лечебницу.

Жилка на его правом виске лихорадочно затрепетала.

— Я не сомневаюсь, что он пал жертвой козней Марианны и стал одержимым.

— Как это? — едва выговорил он.

— Она буквально завладела им, подчинила его разум своему влиянию.

Его зубы плотно сжались и скрипнули. «Это неправда, — сказал он себе. — Так не бывает, и я не поддамся на эту уловку. Останусь тут один и во всем разберусь самостоятельно».

— Марианна, видите ли, — продолжала объяснения миссис Брентвуд, — является «духом на привязи». Эти духи после смерти тела остаются на земле. Такая форма существования позволяет им оказывать на человека злейшее и коварнейшее физическое воздействие. Именно человек становится жертвой их преследований. Не являясь живыми существами, такие духи словно остаются «на привязи» и предпочитают обитать среди живых, охотясь за ними, подчиняя их своей злой воле и используя. Они отвергают загробный мир, заставляя поверить других — а зачастую и веруя сами — в то, что они живые существа. Для них словно бы ничего не меняется после смерти.