Следует обратить внимание на детальное совпадение границ области русского домонгольского серебряного обращения и ареала распространения шиферных пряслиц (рис. 53). Оно никак не может быть объяснено предположениями об этнической замкнутости сбыта шиферных пряслиц [336] . Пряслица проникают и за пределы Руси: они обнаружены в Риге и Прикамье. Распространение их точно следует по путям распространения серебра.

Наконец, аналогичную картину дает также и распространение стеклянных браслетов [337] . «Клад» последних был однажды обнаружен на Волыни в с. Збранка [338] .

Высказывая предположение о такой побочной роли бус, пряслиц и браслетов, мы не можем подтвердить его какими-либо данными о действительной стоимости этих предметов, однако сам принцип их оценки, основанной на стандартизации, наиболее соответствует возможности превращения их в товаро-деньги, приемлемые на значительной территории. 

Материалы, собранные и изученные в предыдущих главах, устанавливают основной принцип возникновения в русском, денежном обращении новых денежно-весовых систем. Их образование происходит на основе большой устойчивости оригинальной по своему происхождению системы русского денежного счета. Как бы не изменялась абсолютная величина денежно-весовых единиц, структура этих единиц остается в общем неизменной.

Новые весовые единицы, заимствуемые Русью из сферы международного обмена ценными металлами и наиболее часто употребляемые в таком обмене, включаются в систему денежного счета и порождают на ее основе новые оригинальные единицы. Таким образом, во всякой русской денежно-весовой системе домонгольского времени можно различать два элемента – оригинальный и заимствованный.

В свое время Н. П. Бауер отстаивал теорию позднего происхождения русских весовых единиц и русской системы счета и заимствования этих единиц из Скандинавии. Выше мы пытались показать, что в действительности западное влияние начинает сказываться только тогда, когда русские денежно-весовые системы прошли длительный путь самостоятельного развития.

Концепция Н. П. Бауера о позднем происхождении русских весовых единиц неверна. Однако и отрицать полностью наличие в северной русской денежно-весовой системе западных элементов невозможно. Она возникает в середине X в. в обстановке сильнейшей анархии весовых норм восточной монеты и значительного усиления торговых связей Древней Руси с Западной Европой. До этого, в течение IX и первой половины X вв., когда дирхем сохранял единообразие веса, он оценивался по счету на всей территории его распространения в Европе. Прием его в Западной Европе был мало отличным от приема на Руси. В частности, есть основания предполагать, что половинками дирхемов были загадочные монеты, курсировавшие в IX–X вв. на территории Баварии и называемые в источниках семидрагмами (т. е. полудрахмами) [339] .

После того как в начале X в. чекан дирхема ухудшился, прием восточной монеты на Западе, так же как и на Руси, не мог уже оставаться счетным. Западная Европа, к этому времени уже чеканившая собственную монету, должна была пользоваться в практике приема серебра теми же денежно-весовыми единицами, которые лежали в основе ее систем чеканки.

Добавим, что в отличие от торгового взаимодействия с Востоком, которое осуществлялось через посредников, связи восточных славян с Западом были, несомненно, конкретнее и выражались во взаимных посещениях, создающих обстановку для непосредственного знакомства с употреблявшимися на Западе мерами, что не могло не способствовать взаимному проникновению приемов исчисления денежных сумм.

Весовые показатели единиц северной русской денежно-весовой системы тесно связаны с хорошо известным 96-золотниковым фунтом. Гривна серебра составляет половину этого фунта, гривна кун северной системы равна его восьмой части, а единицы сферических гирек составляют ровно его сотую часть. Этот фунт хорошо известен в Скандинавии. И. И. Кауфман, а вслед за ним и Т. Арне [340] считали, что 96-золотниковый фунт пришел в Скандинавию через Русь в виде счетного арабского так называемого иракского ратля весом в 409,32 г. Действительно, этот ратль со времен халифа Абдул-Малика (685–705 гг.) лежал в основе чеканки большинства мусульманских городов вплоть до прекращения ее в X–XI вв. [341] Однако о перенесении его в Западную Европу через Русь говорить не приходится. Первые денежно-весовые единицы в русском денежном обращении, которые можно было бы считать фракциями 96-золотникового фунта, появляются только в середине X в., тогда как Западная Европа знает величину в 409 г гораздо раньше. В частности, в средневековой Европе весовая единица в 409,3 г хорошо известна в VIII–XI вв. под именем фунта Карла Великого [342] . Варианты этой единицы, а также ее половинной части (марка) бытуют в Западной Европе до настоящего времени [343] . Этот фунт, как доказано целым рядом исследователей, и лег в основу систем чеканки западноевропейского денария.

Единицы северной денежно-весовой системы Древней Руси возникают за полвека до проникновения в Восточную Европу первых западноевропейских монет. Сферические гирьки новой системы распространяются уже в середине X в. Точно такие же гирьки в Скандинавии известны из комплексов еще IX в. [344] Эти гирьки распространяются не с Востока, как думал Т. Арне, а с Запада. Северная Русь заимствует в середине X в. западноевропейскую единицу не на основе употребления денария, а на основе употребления западных весовых единиц при сбыте на Запад ухудшившегося в весовом отношении дирхема.

Заимствуя одну из употреблявшихся на Западе единиц, Русь не переносила на свою почву западную систему. На основе заимствования мелкой единицы и употребления древнего русского денежного счета в северной Руси строится оригинальная система новых денежно-весовых единиц во главе со своеобразной гривной весом в 51,19 г. Эта система укрепляется в XI в., когда на место сбыта восточной монеты приходит потребление западноевропейского денария, нормы которого совпадают с нормами русской денежно-весовой системы. Не без влияния западных весовых единиц происходит, по-видимому, и укрупнение гривен кун в гривну серебра, вес которой повторяет вес западной марки.