Великий человек взглянул за столик, где уже сидели сэр Дэвид и доктор Ауэрбах. Видимо, Гарри все еще считал их паразитами, потому что, когда он повернулся к госпоже Корнель, его улыбка была натянутой и холодно вежливой.

— Спасибо, — сказал он. — Возможно, немного погодя.

Она взглянула на меня:

— Господин Бомон?

— Непременно, — сказал я. — Спасибо. — Я кивнул на прощание Великому человеку и пошел к столику вместе с госпожой Корнель и ее духами. Доктор Ауэрбах вскочил на ноги, сверкая зубами и пенсне. И коротко мне кивнул.

— Господин Бомон, очень рад снова вас видеть.

Сэр Дэвид едва заметно кивнул, не двинувшись с места, и отвернулся.

Сэр Дэвид, лорд Боб, Сесилия. Я произвожу большое впечатление на местных знаменитостей.

— Не хотите ли перекусить? — спросила госпожа Корнель, когда я сел рядом с ней. Доктор Ауэрбах аккуратно поддернул брюки, сел напротив меня и скрестил ноги.

Как и стол у Дойла, этот тоже был заставлен разными яствами. Я вдруг сообразил, что с утра ничего не ел.

— Хочу, — признался я. — Спасибо.

Госпожа Корнель наклонилась к чайнику.

— Чаю?

— Будьте так добры.

Она налила мне чаю. Взглянула на меня.

— Сахар? Лимон? Молоко?

— Спасибо, ничего не надо, — сказал я.

Она поставила передо мной чашку.

— Бутерброды очень недурны, — сказала она.

Я взял тарелку и положил на нее бутерброд с серебряного блюда. Надкусил. Копченая семга и сливочный сыр. Очень неплохо. Сэр Дэвид сообщил госпоже Корнель:

— Доктор Ауэрбах поведал нам, что он занимается не только психологией, но и литературой. — Он повернулся к доктору и уселся поудобнее, взирая на него почти с гордостью, как на любимую заводную игрушку, которая вот-вот должна заработать.

— О, нет! — сказал доктор Ауэрбах, обращаясь к госпоже Корнель. — Литература, нет, нет. Я сам только производить очень немного оригинальных монографий. Описание наиболее интересных случаев, с которыми я столкнуться. Но, как я уже сказать сэру Дэвиду, я переводил книгу герр доктор Фрейд «Остроумие и его связь с бессознательным». Я это сделать для вашего университета в Лидсе.

Улыбаясь, сэр Дэвид лениво гладил усы указательным пальцем.

— Лидс, говорите?

Доктор Ауэрбах продемонстрировал свои мелкие зубки госпоже Корнель.

— Но это был такая большая работа, уверяю вас. Из-за природы юмора мне приходится замещать немецкие шутки герра доктора Фрейда английскими шутками, которые я сам придумывать.

— Может быть, — сказал сэр Дэвид, — вы побалуете нас хотя бы одной?

— Что такое с лордом Перли? — внезапно спросила госпожа Корнель, глядя на входную дверь в гостиную.

Я повернул голову. Появился лорд Боб. Он встал у стола сэра Артура, шевеля своими кустистыми бровями и то и дело взъерошивая себе волосы. Лицо у него было искажено. Хмурый Дойл стоял перед ним, положив руку на локоть лорда Боба, как бы поддерживая его. Сидящая напротив леди Перли как раз поднималась с кресла. Она выглядела обеспокоенной.

— Простите, — сказал я. И, вставая, неохотно поставил тарелку на стол.

Дойл и лорд Боб направились к столику Великого человека. Великий человек заметил их приближение и уже было поднялся с кресла.

— А, Бомон, отлично, — сказал Дойл. — Думаю, вы нам нужны.

— Что случилось? — спросил я.

Дойл повернулся к лорду Бобу, который сердито посмотрел на меня, потом перевел взгляд на Великого человека.

— Нечто вроде несчастного случая, — сказал он. — Граф. Мой отец. Его камердинер услышал шум в его комнате. Как он сказал, пистолетный выстрел — но это невозможно, совершенно невозможно, черт побери. Дело в том, что мы не можем проникнуть в его комнату, а граф не отзывается. Проклятая дверь заперта изнутри. А ключа у меня нет.

Великий человек выпрямился во весь рост.

— Гудини ее откроет, лорд Перли. Обещаю.

То была большая массивная деревянная дверь, усеянная шляпками кованых гвоздей и обрамленная черными коваными медными полосами. Маленький человечек по имени Карсон, камердинер графа, показал нам трясущимися руками, что его большой металлический ключ не входит в замочную скважину. Ему было уже за семьдесят, белый как лунь, и в эту минуту никто бы не подумал, что впереди у него долгая жизнь.

— Не подходит, сэр, — повторял он, снова и снова пытаясь вставить ключ в замочную скважину и беспомощно оглядываясь на Великого человека.

— Разумеется, — сказал Великий человек. — Изнутри вставлен ключ, он и мешает.

Мы стояли за ними — лорд Боб, Дойл, Хиггенз, дворецкий и я. И с трудом переводили дыхание. Лорд Боб хватал воздух ртом, опершись ладонями о колени, подобно бегуну-марафонцу, пришедшему к финишу из последних сил. Лицо красное и лоснящееся, словно покрытая глазурью свекла.