— Спасибо. Думаю, тогда все в порядке. — Она вздохнула. — Хотелось бы знать, сколько времени продлится разбирательство. Не хочу слишком долго отсутствовать. Ты думал, на этом с Дашковым будет покончено, но я слышала, королева не склонна держать в тюрьме королевских особ.

Я окаменела. Мороз побежал по коже — мороз, не имеющий никакого отношения к зимнему дню. Дашков?

— Уверен, все сделают правильно, — сказал Дмитрий.

И тут до меня дошло, почему он говорит так скупо — их разговор не предназначался для моих ушей.

— Надеюсь. И еще надеюсь, поездка займет всего несколько дней, как они и говорили. Слушай, здесь так зябко. Заглянем на минутку в офис, посмотрим расписание?

— Конечно, — ответил он. — Я только кое-что закончу сначала.

— Хорошо. Жду тебя.

Стало тихо; видимо, Альберта ушла. Вскоре из-за угла показался Дмитрий и остановился перед кустарником. Я вылезла оттуда. Одного взгляда на его лицо было достаточно, чтобы предсказать дальнейший разговор.

— Роза…

— Дашков? — прошипела я как можно тише. — Тот самый Виктор Дашков?

Он не стал отрицать.

— Да. Виктор Дашков.

— Вы говорили о… Вы имели в виду… — Я настолько испугалась, что утратила дар речи и никак не могла собраться с мыслями. — Я думала, он давно под арестом! А получается, даже судебного разбирательства еще не было?

— Да.

Мне трудно было поверить. Виктор Дашков. Он преследовал Лиссу, пытал ее морально и физически, хотел подчинить себе. Каждый морой может использовать магию в одной из четырех стихий: земля, воздух, вода или огонь. Лисса, однако, оказалась способна работать с пятой стихией под названием дух, о которой никто и не знал. Она могла исцелить что угодно… даже оживить мертвого. Именно так возникла наша необычная связь с ней. Я — «поцелованная тьмой». В автомобильной аварии погибли ее родители, брат и я, она вернула меня к жизни, что и связало нас навечно, поэтому я могу воспринимать ее мысли и чувства.

Виктор узнал, что она может исцелять, и захотел запереть ее в четырех стенах, использовать в качестве личного «Фонтана молодости». [1] Он, не колеблясь, убивал всех, кто вставал на его пути, — или, как в случае с Дмитрием и мной, использовал более изобретательные способы, желая остановить противников. За свои семнадцать лет я успела нажить немало врагов, но единственный, кого я ненавидела так сильно, был Виктор Дашков — по крайней мере, среди живых.

На лице Дмитрия возникло хорошо известное мне выражение. Оно появлялось, когда он думал, что я готова врезать кому-нибудь.

— Он и сидит под замком… но суд еще не состоялся. Процессуальные действия иногда занимают много времени.

— А теперь будет суд? И ты на него поедешь?

Пытаясь успокоиться, я говорила сквозь стиснутые зубы, но, подозреваю, по-прежнему сохраняла кровожадное выражение лица.

— На следующей неделе. Я и несколько других стражей должны дать показания относительно произошедшего с тобой и Лиссой той ночью.

При упоминании о событиях четырехмесячной давности на его лице появилось хорошо знакомое мне выражение — серьезности и яростного желания защитить тех, о ком он тревожится и кто подвергается опасности.

— Назови меня сумасшедшей за такой вопрос, если хочешь, но… ммм… мы с Лиссой поедем с тобой?

Я уже догадывалась, каков будет ответ, и это меня не радовало.

— Нет.

— Нет?

— Нет.

Я уперла руки в боки.

— Послушай, разве мы не должны присутствовать там, где будут говорить о нас?

Дмитрий, вжившись в роль строгого инструктора, покачал головой.

— Королева и некоторые стражи считают, что будет лучше, если вы не поедете. Доказательств достаточно, и, кроме того, преступник или нет, он — представитель одной из самых влиятельных королевских семей. Те, кому известно об этом разбирательстве, хотят, чтобы все прошло тихо.

— Значит, вы решили, что если мы там появимся, то разболтаем всей округе об этом?! — воскликнула я. — Брось, товарищ! Ты что, правда так думаешь? Мы хотим одного — чтобы Виктор оказался за решеткой. Навсегда. А может, и еще на дольше. И если есть хотя бы крошечный шанс, что он выйдет на свободу, вы должны позволить нам поехать.

После того как Виктора схватили и посадили в тюрьму, я решила, что на этом все закончилось. Думала, он так и сгниет там. Мне и в голову не приходило — хотя должно бы, — что потребуется еще какое-то судебное разбирательство. Его преступления казались очевидными. Но хотя моройское правительство существует и действует в полной тайне от человеческого, между ними много общего, к примеру, надлежащая правовая процедура и тому подобное.

— Не я принимаю решения, — ответил Дмитрий.

— Однако ты имеешь влияние. Можешь высказаться в нашу пользу, в особенности если… — Мой гнев слегка потускнел, сменившись внезапным, острым ощущением страха. Мне даже с трудом дались следующие слова. — В особенности если существует шанс, что его выпустят. Он существует? Королева освободит его?

— Не знаю. Нет никаких разговоров о том, что собираются сделать она и другие высокопоставленные представители королевских семей.

Внезапно на лице его отразилась усталость. Он достал из кармана связку ключей и бросил мне.