Шрифт:
Лан-Ар молчал и хмурился. Он начал вспоминать, а было ли на руке ийлуры серебряное кружево? В том… сне?!!
Нитар-Лисс прошлась вокруг него, потирая ладони.
– Послушай, Лан-Ар…
– Я смотрю, твоей ноге стало легче.
– Мать синхов меня исцелила.
Под сердцем разлился неприятный холодок. Полноте, да был ли то сон? А вдруг… Вдруг это дыхание Лабиринта Сумерек позволило заглянуть в самое сердце грядущего?!!
– Давай, я тебе объясню. – Ийлура, миролюбиво улыбаясь, присела на корточки. Не рядом, напротив. И, положив подбородок на сцепленные пальцы, продолжила: – Ты ведь принадлежишь Сумеркам, Лан-Ар. Именно поэтому я тебя с собой и взяла. Мне-то уже Сумерки не по зубам – я давно во власти Шейниры. Но ты – в Сумерках, и потому именно ты выведешь нас к Саду Бога…
– Разве не ты дорогу указываешь? – Он недоверчиво всматривался в черные глазищи Нитар-Лисс, пытаясь понять, насколько правдивы ее речи. Но без толку выуживать истину из двух полированных кусочков черного обсидиана. На губах темной ийлуры – сладкая улыбка, но в глазах – ночь, вечная ночь…
– Это только так кажется. – Она хлопнула ладонью по коленке и поднялась. – На самом деле дорогу выбираешь ты. Но и Лабиринт тебя сильнее испытывает – я Лабиринту тоже не по зубам. А вот Сумерки в душе, сомнения и страхи – о, наверное, это для него лакомый кусочек. Так что будь осторожнее, сын Фэнтара.
…Они шли весь день. Лан-Ар то и дело поглядывал на Нитар-Лисс, безуспешно пытаясь или подтвердить или опровергнуть ее слова о том, что именно он выбирает путь. Но жрица словно была настороже, брела чуть позади Лан-Ара, и вправду получалось, что теперь он сворачивал в ту или иную сторону, обходя аспидные острова лезущих к небу базальтовых пик.
«Куда бы ни пошел, все равно придешь к Саду», – мысль эта растерянно бродила в неприятно пустой голове. Рядом ужом извивался давешний сон; Лан-Ар никак не мог от него избавиться. Покровители! Слишком уж настоящей была его кровь, чтобы вот так взять – и забыть. А ощущение того, как весь мир уплывает в никуда, просачиваясь водой сквозь пальцы? Ийлур вдруг поймал себя на том, что едва слышно бормочет молитву Фэнтару.
«И убереги от сумеречных теней…»
Что ж, такая молитва казалась очень, очень уместной. И он принялся молиться с удвоенным усердием, не заботясь о том, слышит его темная жрица или нет. Но Нитар-Лисс хранила молчание и делала вид, что пристально всматривается вдаль.
– Смотри, кажется, оазис, – вдруг обронила она.
Лан-Ар замолчал. Похоже, сон повторялся – за исключением того, что теперь ийлура вовсе не тонула в болоте, а шла, прихрамывая, рядом.
– Хотелось бы знать, как он туда попал, – брякнул ийлур.
– На все воля богов. Шейнира! Хотелось бы разжиться там съестным.
Надеждам Нитар-Лисс не суждено было оправдаться. На изумрудном островке они нашли только воду, несмело журчащий ручеек. Он изгибался петлей вокруг приятной на вид поляны, сплошь заросшей травой; Лан-Ар едва успел схватить жрицу за локоть – как раз в тот миг, когда ее нога провалилась по колено в топь.
– Побери меня Шейнира! – в сердцах выдохнула ийлура. – Проклятье… А ведь и не видно, что здесь ловушка!..
Тут же, повернувшись к Лан-Ару, она нежно потрепала его по щеке:
– Ты же мне жизнь спас.
– Предчувствие, – буркнул ийлур.
С каждой минутой сердце билось все быстрее и быстрее. Ийлур осмотрелся – ничто им не угрожало. Болото спокойно ждало под шитым травкой покрывалом, ручей мирно пел, нагоняя сон. И все было немножко «чересчур» в странном оазисе посреди черной пустыни – брызжущий из надломленных побегов сок, мощные, уходящие ввысь деревья, мягкая земля под ногами, зовущая вздремнуть.
Проклятье, слишком мягкая земля.
Словно зеленый островок вырос на большой кротовой куче.
– Не нравится мне здесь, – шмыгнула носом Нитар-Лисс.
– Ночевать здесь точно…
Он хотел сказать – «не стоит», и не успел. Травяной ковер, будто ловчая сеть, дернулся под ногами, земля подернулась крупной рябью, вмиг сморщилась – и потекла. К болоту.
– Бежи-им!
Нитар-Лисс, позабыв о больной спине и едва исцеленной лодыжке, вскочила и дикой кошкой прыгнула в сторону границы коварного оазиса. Лан-Ар тоже успел подняться, снова упал, оттого что слишком уверенно полз под ногами зеленый ковер.
– Давай ходу отсюда!
Он успел подумать, как хорошо, что они не стали заходить в глубь островка и что здесь не было дикого плюща из ночного кошмара. Задыхаясь, ийлур с усилием оттолкнулся ладонями от лживой земли, прыгнул вперед, к дереву – и обернулся. На месте болотца, словно клюв голодного птенца, открывалась воронка; хвала Покровителям, ничего не вылезло из нее, но слишком уж рьяно Лабиринт заглатывал и оазис, и двух чужаков.
Нитар-Лисс проворно добралась до границы стремительно уменьшающегося зеленого пятна. Да и самому Лан-Ару оставались считаные шаги; он увернулся от падающего дерева, рванул из последних сил вперед, к базальтовой плите… Уж по крайней мере она выглядела надежной и никуда не двигалась… И вдруг замер.