– Мистер Льюис, как вы считаете – я хорошенькая?

Хизер окаменела. Ее мягкие губы сжались. Через приоткрытые двери она увидела, что Беа и Дамиан неторопливо прогуливаются по выложенной плиткой дорожке.

– Конечно, Беатрис, вы прехорошенькая. Когда на будущий год вы выйдете в свет, я не сомневаюсь, что десятки красавцев будут искать вашего расположения.

Беа переливчато рассмеялась.

– О, одного будет вполне достаточно, – беззаботно объявила она. – Особенно, если это именно тот, который нужен.

Обеими руками Хизер с такой силой вцепилась в ручку трости, что та даже пристукнула об пол. Беа повернула голову в сторону дверей.

– Ой, Хизер, ты тут! Мистер Льюис пообещал мне еще один урок. Ты нам сыграешь, хорошо? Ну конечно, сыграешь, ты же у нас прелесть!

– Беа, пойдем-ка, пройдемся, – сухо проговорила Хизер вместо ответа.

Не обратив никакого внимания на отступившего в сторону Дамиана, она твердо взяла сестру за руку. Удаляясь с Беа по дорожке, Хизер чувствовала, как его взгляд буквально прожигает ей спину. Но она не сочла нужным обернуться. Внутри у нее все кипело, и ей было ровным счетом наплевать на то, что он подумает.

Они прошли совсем немного, когда Беа, недовольно нахмурившись, сердито спросила:

– Что, собственно, случилось?

Хизер резко остановилась.

– Беа, ты же не круглая дура! – Она не выбирала слова. – И прекрасно знаешь, что делаешь.

– Что ты такое говоришь! – растерянно заморгала Беатрис. – Неужели ты сердишься из-за того, что мы с мистером Льюисом гуляли в саду! Так мы… мы искали тебя!

Оправдание было более чем неубедительным.

– Я находилась у себя в кабинете, – отрезала Хизер. – Если бы ты действительно меня искала, то без труда бы нашла. Более того, я полагаю, что тебе очень хотелось побыть наедине с мистером Льюисом. Откровенно говоря, Беа, я просто шокирована твоим нежеланием соблюдать элементарные приличия.

– Ну что ты, в самом деле! – надула губы Беа. – В конце концов, здесь не Лондон, и мне не требуется провожатая.

– Позволю себе не согласиться с тобой. Похоже, что очень даже требуется.

Глаза Беа гневно вспыхнули.

– А я позволю себе не согласиться с тобой, Хизер! Мне провожатая не требуется – будь это ты или кто другой!

– Да ты без памяти влюблена в него! Но он же вдвое тебя старше! Бог мой, Беа, о чем ты вообще думаешь – кокетничаешь с ним в саду?

– Кокетничаю?! Да мне такое и в голову не приходило!

– Тогда, как это все назвать?

Беа густо покраснела, выдав себя с головой. Хизер сразу поняла, что права, просто Беа не желает это признать.

– Так ты же сама оставила нас вдвоем! – возмущенно упрекнула ее Беа.

– Да, оставила и теперь вижу, что совершила ошибку. Но я никогда не думала, что ты прилипнешь к нему, как пиявка. Мне стыдно за тебя, Беа! А что по этому поводу скажут мама и папа?

– Ах, вот как! – негодующе воскликнула Беа. – И ты не преминешь поскорее доложить им обо всем?

– Ты поставила себя в глупое положение, Беа, и у тебя не хватает ума понять это! Просишь его научить тебя танцевать вальс… разгуливаешь с ним по саду… И вдобавок интересуешься его мнением о своей внешности! Да ты просто бесстыдно флиртовала с ним! Я предупреждаю тебя, Беа, – холодным и строгим тоном продолжала Хизер, – больше никаких свиданий с мистером Льюисом не будет. Я не намерена терпеть, если моя сестра ведет себя, как невоспитанная девица!

Беа открыла рот от изумления.

– Хизер, да ты ревнуешь! Ты ревнуешь, потому что он считает меня хорошенькой и потому что я… я ему нравлюсь! Ты ревнуешь, потому что я могу танцевать, а ты нет! – Ее голубые глаза были полны слез, но подбородок упрямо выдавался вперед. – У тебя нет никакого права говорить мне, что я должна делать! Ты всего-навсего старая калека и никакая мне не сестра!

Хизер дернулась, как будто ее ударили по лицу. Беа развернулась и бросилась бежать по дорожке, а Хизер стояла не в силах двинуться с места и лишь беспомощно смотрела ей вслед, давясь рыданиями.

«Ты ревнуешь, Хизер. Ты ревнуешь, потому что он считает меня хорошенькой, и потому что я ему нравлюсь! Ты ревнуешь, потому что я могу танцевать, а ты нет!»

Все в ее душе протестовало против этих слов. Нет! Это неправда! Она всегда искренне радовалась тому, что Беа такая хорошенькая, что в один прекрасный день весь мир окажется у ее ног. Она никогда не завидовала юности и красоте сестры, ее гибкой, легкой грации. Она просто не может ревновать Беа!

«У тебя нет никакого права говорить мне, что я должна делать! Ты всего-навсего старая калека и никакая мне не сестра!»