Она вдруг запнулась, покраснела и, усиленно разглядывая носки собственных сапог, пробормотала:

– Я незаслуженно оскорбила тебя ночью и приношу извинения.

И быстрым шагом вышла за дверь.

Через пару часов дэйлор, гладко выбритый, умытый и в новой одежде, шагал по узкой улочке. Брадобрей оказался добрым малым, и не только тщательно выскреб щеки и подбородок, но и подкрасил господину магу шевелюру, так что соломенный цвет распространился и на отросшие черные корни волос.

Тиннат молча шла рядом; Ильверс время от времени ловил на себе ее настороженные и в то же время любопытные взгляды, но стоило ему повернуться, как Лисица тотчас делала вид, что жуть как заинтересована либо проезжающим мимо мужчиной, либо пестрыми дамскими штучками, выставленными в витринах лавок. Ильверс едва сдерживал улыбку, когда взгляд этой женщины, облаченной в штаны и куртку, с наигранным восторгом обращался к накрахмаленным чепцам, кружевам, тесемкам, деревянным гребням и прочей на взгляд дэйлор чепухе.

Наконец молчание стало тягостным. Поэтому, как только Лисица восторженно уставилась на огромный атласный бант ядовито-желтого цвета, Ильверс самым невинным тоном и как бы между прочим обронил:

– Если тебе так нравится это украшение, я мог бы тебе его купить. У меня есть кое-какие деньги.

На бледных щеках Тиннат вспыхнул яркий румянец.

– Нет, что ты… не нужно…

– Тогда почему же ты с таким восторгом разглядываешь его? – дэйлор усмехнулся, – по-моему, тебе куда больше хочется рассматривать меня, ведь так? Но отчего-то ты смущаешься… Чего уж там, гляди, сколько хочешь! Не часто в Алларене появляются настоящие дети Дэйлорона.

Тонкие коричневые брови Лисицы приподнялись; она в замешательстве провела рукой по непослушным локонам.

– Ты… неверно судишь, маг. И не нужно… со мной так говорить!

– Отчего? – он остановился, – мне казалось, что Томми приказал тебе сопровождать меня и рассказать о городе. Вместо этого мы уже битый час плетемся неведомо куда в полном молчании, и ты делаешь вид, что старательно разглядываешь витрины – за исключением тех мгновений, когда пытаешься рассмотреть меня. Ну и как?

– Что – как?

– Каким ты меня находишь? – вкладывая в голос немалую долю ехидства, прошипел Ильверс.

Тиннат опустила глаза.

– Прости. Я не хотела тебя обидеть, маг. Я… ничего такого…

– Ясно, – Ильверс холодно улыбнулся, – мне все равно, что ты там себе думаешь. Но, раз уж Томми отрядил мне такую провожатую, то прежде всего мне бы хотелось увидеть… Черный город. Ты ведь понимаешь, о чем я?

– Нет. Я не могу тебя отвести туда, Ильверс.

Он развел руками.

– Это почему же?!!

Внезапно Тиннат схватила его за рукав и силой потащила вперед. Свистящим шепотом обронила:

– Там, сзади, патруль… За мою голову, знаешь, немалая награда обещана. Кстати, за голову Малыша – тоже. Он… Уже пролил свою первую кровь, не думай, что он маленький и беззащитный.

– Почему же ты его тогда защищаешь?

– Оттого, что все мы одного поля ягоды, – негромко пояснила Тиннат. Она впервые находилась так близко от Ильверса; сквозь ткань рукава он ощущал тепло ее ладони, и вдыхал ее запах – эту странную смесь столь чуждых друг другу ароматов.

Ильверс оглянулся; за ними и вправду вышагивали два здоровяка в блестящих доспехах, но вскоре они свернули в переулок.

– А почему я не могу увидеть Черный город? – негромко осведомился дэйлор, освобождая локоть из хватки Тиннат.

– Во-первых, Ловкач просил… заметь, отнюдь не приказывал – он вообще ничего мне не может приказать, этот мерзавец… Так вот, Томми попросил меня, чтобы я показала тебе дом, который он заприметил на грядущую ночь. Ты пойдешь с нами, это дом богатого купца, и, думается мне, там стоит защита замков магией. Дом этот в стороне от черной цитадели. А во-вторых, место, куда ты хочешь попасть, не принадлежит Томми Ловкачу. Если мне не изменяет память, то земля Красавчика, и нам лучше не совать туда свои носы.

– Разве я не могу средь бела дня пойти, куда мне заблагорассудится?

Тиннат мотнула головой.

– Теперь, когда ты один ночных братьев Алларена – нет.

– Мне плевать на Красавчика и его сброд, – жестко сказал дэйлор, – и я все равно навещу черный город, что бы ты ни говорила!

– Ну и дурак, – процедила Тиннат, – ты еще поймешь, насколько я была права. А теперь, прошу, пойдем к дому, который Томми собирается обчистить этой ночью.

… Ильверс взглянул на богатый особняк только мельком. Никакой магией там и не пахло, и Память Предков сладко дремала в дальних закоулках сознания, не желая давать никаких советов по поводу приемов людских чародеев. Тиннат покачала головой с сомнением, но не стала приставать с расспросами. Ильверс же вовсе не собирался отказываться от своего замысла поглядеть на Черный город поближе; он закрыл глаза – всего лишь на мгновение – и этого оказалось достаточным, чтобы сообразить, в каком направлении следует идти.