— Трансурановых отходов?

— Радиоактивных. Побочных продуктов холодной войны и гонки ядерных вооружений. Всех, начиная от инструментов и защитных костюмов и до космических батарей, которые светятся излучением от плутония и других элементов тяжелее урана. Сейчас это хранится на разных базах. Но есть план свезти все ненужное в одно, новое место и поместить глубоко под пустыней. — Крейн посмотрел на девушку. — А гора Окотилло — тщательно охраняемый объект на юго-востоке Калифорнии, естественное геологическое хранилище для отработанного ядерного топлива и устаревшего оружия массового поражения.

Он повернулся к экрану.

— Я посещаю медицинские конференции, посвященные угрозе, которую представляют отходы атомной энергетики и вооружение, снятое с боевого дежурства. Куда девать эти смертоносные вещества — большая проблема. Поэтому появляются такие склады, как гора Окотилло и Карлсбад. Но какая здесь связь с проектом «Глубоководный шторм»? На что намекал Ашер?

Они помолчали.

— Он еще что-нибудь говорил? — спросила Хьюи. — Когда звонил вам?

Крейн попытался вспомнить.

— Он сказал, что нашел общее направление. И еще добавил, что совершенно, абсолютно необходимо, чтобы мы не…

Он внезапно замолчал.

— Что «не»? Не копали дальше?

— Не знаю. Я постоянно об этом думаю.

И вдруг Крейн все понял. И почти физически ощутил, как его наполняет смесь ликования и страха.

— О боже, — пробормотал он.

— Что такое?

Он повернулся к Хьюи.

— Установка по утилизации отходов? Гора Окотилло? Да это как раз то, что под нами.

Хьюи побледнела.

— Вы думаете…

— Именно так. Мы все время предполагали, что какая-то родственно настроенная, старшая по отношению к людям раса спрятала глубоко в земной коре некую чудесную технику, которую человечество может найти, только когда достигнет нужного уровня развития и сможет ею воспользоваться. Но все совсем не так. На самом деле Землю использовали как свалку оружия или токсичных отходов — невообразимо опасных, если задуматься о том, как далеко в технологическом смысле продвинулись наши друзья из созвездия Лебедя.

— Это то, что хотел сказать вам Ашер?

— Наверняка. Другого ответа нет. Та вещь, что лежит под Мохо и к которой Спартан так поспешно копает тоннель, — это бомба с часовым механизмом.

Крейн помолчал, лихорадочно думая.

— Медицинская конференция — я о ней упоминал. Найти место для хранения ядерных отходов или продуктов гонки ядерных вооружений — только полдела. Настоящая проблема в том, что эти вещества останутся радиоактивными на время, превышающее всю письменную историю человечества. Как же предупредить тех, кто будет жить через десять тысяч лет, что им следует держаться подальше от Карлсбада или горы Окотилло? Цивилизация в том виде, в каком мы ее знаем, изменится целиком и полностью. Поэтому департамент по энергетике снабжает все места захоронений приспособлениями «пассивного режимного контроля», как они их называют.

— Предупреждающие маячки?

— Вот именно. Даже не одного типа, а самые разнообразные. Картинки, символы, тексты. Чтобы сообщить нашим потомкам: здесь опасно и совсем не случайно все столь надежно изолировано. Обсуждался и активный контроль.

Хьюи помолчала.

— Но откуда вы можете знать, что под нами — столь же смертоносные вещи?

— Разве вы не понимаете? Эти подводные стражи, которые мы нашли, пока копали тоннель, служат той же самой цели. Это тот же «режимный контроль» своего рода. И сигналы, которые они посылают, — предупреждение.

— Да это же просто математические выражения.

— Но задумайтесь, какого рода! Они невозможны. Когда Ашер расшифровал первое сообщение и решил, что ошибся, знаете, что он сказал? «Деление на ноль запрещено всеми законами Вселенной». И ключевое слово здесь «запрещено». Все выражения, которые они передают — ноль в нулевой степени и остальные, — они все запрещены.

— Потому что существа, составлявшие их, не могли прибегнуть к языковым сообщениям.

— Именно. Язык может меняться, но математические формулы универсальны. — Крейн покачал головой. — Да, а еще Флайт с его разговорами об иррациональных числах. Он был даже более прав, чем сам думал.

— Кто?

Крейн тихо рассмеялся.

— Неважно.

Хьюи задумалась.

— А почему они начали с одного выражения, а потом стали передавать тысячи?

Крейн пожал плечами.

— Вероятно, они считали, что деление на ноль — самое простое, фундаментальное, а значит, самое доходчивое. Возможно, мое прикосновение запустило новую программу в работе подводного стража. Или тот факт, что мы не перестали копать, показал этим устройствам, что мы не поняли намека и нам нужны пояснения.