Он через стол подтолкнул сверток к дочери.

— Открой.

Элэйс послушно развернула материю, откидывая слой за слоем, пока не открылся маленький диск, выточенный из светлого камня, с выбитыми на нем буквами. Элэйс поднесла диск к свету и прочитала вслух:

— NS?

— Означает Noublesso de los Seres.

— Что это?

— Это мерель, тайный знак, который легко скрыть между большим и указательным пальцем. У него есть и другое, более важное назначение, но этого тебе пока знать не надо. Довольно того, что ты можешь довериться человеку, доставившему его.

Элэйс кивнула.

— Теперь переверни.

На оборотной стороне диска был вырезан узор лабиринта — такой же, как на дощечке, попавшейся утром под руку Элэйс.

У нее перехватило дыхание.

— Я уже видела такой.

Пеллетье стащил с большого пальца кольцо и протянул ей.

— Резьба на внутренней стороне, — подтвердил он. — Такие носят все стражи.

— Нет, видела здесь, в Шато. Я сегодня ходила на рынок за сыром и взяла из комнаты дощечку, чтоб донести. На ней такой же узор, вырезан на обратной стороне.

— Невозможно! Наверное, не такой.

— Ручаюсь, что такой же.

— Откуда у тебя эта дощечка? — требовательно спросил кастелян. — Вспомни, Элэйс. Тебе ее кто-то дал? Подарил?

Элэйс замотала головой.

— Не помню, не помню, — в отчаянии повторяла она. — Я весь день старалась вспомнить, и не могла. Самое удивительное, мне сразу показалось, будто я и раньше видела где-то этот узор, хотя дощечка мне незнакома.

— Где она теперь?

— Оставила у себя на столе, — ответила она. — А что, ты думаешь, это важно?

— Значит, кто угодно мог ее увидеть, — досадливо поморщился Пеллетье.

— Наверно, — неуверенно отозвалась Элэйс. — Гильом или кто-нибудь из слуг… Не знаю.

Она опустила взгляд на кольцо, и кусочки головоломки вдруг сложились у нее в голове.

— Ты думал, тот человек в реке был Симеон? — медленно спросила она. — Он тоже хранитель, страж книг?

Пеллетье кивнул.

— Не было никаких причин подумать о нем, но я был так уверен…

— А остальные хранители? Ты их знаешь?

Он перегнулся через стол и сжал ее пальцы поверх мереля.

— Довольно вопросов, Элэйс. Береги это. Спрячь хорошенько. И дощечку с лабиринтом убери подальше от чужих глаз. Когда вернемся, я с этим разберусь.

Элэйс встала из-за стола.

— Что это за дощечка?

Пеллетье улыбнулся ее настойчивости.

— Я сам еще не понимаю, filha.

— Но раз она здесь, значит, еще кто-то в Шато знает о существовании книг?

— Знать никто не может, — твердо возразил он. — Если бы я думал иначе, обязательно сказал бы тебе. Даю слово.

Слова были тверды и голос звучал уверенно, но выражение глаз выдавало его.

— А что, если…

— Basta, — перебил он, вскинув ладонь. — Хватит.

Элэйс спряталась в его просторных объятиях. От близости знакомого плеча на глаза навернулись слезы.

— Все будет хорошо, — заверил ее отец. — Наберись храбрости. И делай только то, о чем я просил, не более. — Отец поцеловал ее в макушку. — А теперь прощай до рассвета.

Элэйс кивнула, не доверяя своему голосу.

— Ben, ben.А теперь поспеши. И да хранит тебя Бог.

Элэйс пробежала темными коридорами и, задержав дыхание, выскочила на темный двор. В каждой тени ей мерещились духи и демоны. В голове шумело. Старый знакомый мир вдруг показался зеркальным отражением прежнего — узнаваемым, и в то же время перевернутым. Сверточек, спрятанный за корсаж, казалось, прожигал кожу.

За дверью ее встретила прохлада. Замок спал, лишь в нескольких окнах еще светились огоньки. Взрыв смеха со стороны сторожевого поста заставил ее подскочить. На минуту показалось, что в верхнем окне мелькнуло чье-то лицо. Но закружившаяся над головой летучая мышь отвлекла ее взгляд, а когда она взглянула снова, в окне было темно и пусто.

Элэйс ускорила шаг. Слова отца кружились в голове, а с ними вопросы — заданные и незаданные. Еще несколько шагов, и по спине у нее побежали мурашки. Элэйс оглянулась: