Рамкой для всей этой роскоши служили великолепные здания, которые мы называем мавританскими. В них использовали местные материалы и старая иберийская строительная техника. Даже подковообразная арка, эта отличительная черта мавританской архитектуры, очевидно, была заимствована у вестготских построек. И все же испанский язык свидетельствует, что именно арабам принадлежат многие усовершенствования в строительной технике. Даже сами слова строение, дом (alarife, albanil) заимствованы из арабского. К ним можно прибавить и такие, как alcazar, alcoba, azulejo, azotea, baldosa, zaguan, aldaba, alfeizar, falleba. Есть сведения, что в Испанию были привезены византийские мастера, но похоже, что преобладал все-таки сирийский элемент — ведь в Испании работали и арабские мастера. [Об арабском влиянии в строительстве см. Americo Castro. The Structure of Spanish History, Princeton, 1954, стр. 97 и сл.].

Прежде чем собрать воедино эти различные элементы, составляющие истинно красивую жизнь, общество, во всяком случае высшие слои, должно было выработать изысканный вкус. Особенно важно при этом было влияние таких восточных центров, как Медина и Багдад. А в распространении этого влияния ведущую роль сыграл музыкант и певец Зирйаб, который жил в Кордове с 822 г. до своей смерти в 857 г. В молодости он пел и играл в Багдаде перед Харун ар-Рашидом (786–809). Когда он задумал покинуть Багдад, омеййадские правители сманили его в Кордову, а там завалили подарками. Он не только поднял уровень инструментального и вокального исполнения, но и стал законодателем вкусов калибра Петрония или Бо Брюммеля (Красавчик Брюммель). Так, ему приписывают определение последовательности, в которой должны подаваться кушанья на пирах, и похоже, что порядок подачи блюд, которому мы следуем в самых торжественных случаях, восходит к Зирйабу. [Зирйаб рекомендовал подавать сначала супы, затем первые мясные блюда, потом приправленную пряностями птицу и завершать трапезу сдобным печеньем. Следует заметить, что мусульманский Восток оказал еще более значительное влияние на повседневную пищу европейцев: восточные специи облагораживали их не слишком разнообразный стол, особенно в зимнюю пору, когда основными продуктами питания были солонина и сушеная рыба. Подлинный переворот произвело в европейской кухне введение в обиход сахара: до этого из всех сладостей европейцы употребляли лишь мед]. Приготовление различных кушаний его также интересовало, и он привез с Востока много рецептов. Он наглядно показал, что тонкая стеклянная посуда гораздо изящнее, чем золотые и серебряные кубки. Он уделял внимание прическе и прочим формам культуры красоты и ввел моду носить разную одежду в разные сезоны. Подобные идеи получили широкое распространение среди высших классов мавританской Испании. [О влиянии Зирйаба см.: Г. Глоц Histoire du Moyen age, t. I, стр. 268–272].

Зирйаб был лишь одним из многих музыкантов. Арабы изобрели или усовершенствовали много разных музыкальных инструментов. Особенно популярны на востоке были песни под аккомпанемент лютни, пандоры, псалтериона, флейты и пр., чтобы подчеркнуть ритм, использовали барабаны и тамбурины. Инструментальная музыка иногда исполнялась и во время военных действий. Существует много арабских сочинений по теории музыки, некоторые из них основаны на трудах греческих авторов, другие развивают собственное учение.

И в музыкальной теории, и в практике арабы Испании проявили себя в полной мере. Севилья была известна производством музыкальных инструментов, а арабские слова для названий лютни, гитары, ребека и литавр на испанском языке показывают, откуда пришли эти инструменты. [Слово лютняпроисходит от арабского ал-уд, гитара- от кытар, ребек- от рабаб, литавр- от ат-табал].Несколько арабских теоретических работ по музыке были переведены на латынь и древнееврейский, гораздо большее влияние на Европу оказала музыкальная практика арабов, их манера пения и игры, которая была широко распространена менестрелями. Моррисовы танцоры в Англии (само название произошло от слова Moorish — мавританский). Исполняющие свое представление с игрушечными лошадками и бубенчиками, это тоже реминисценция об арабских менестрелях. [О влиянии арабской музыки см. статью Х. Дж. Фармера в сборнике The Legasy of Islam? стр. 356–375 и его же History of Arabian Music to the XIIth Century, London, 1929].

Одной из сторон красивой жизни было знакомство с книгами, владение которыми облегчилось для арабов с использованием в книжном деле бумаги. Бумагу изобрели в Китае; есть сообщения, что в середине VIII века несколько китайских ремесленников были захвачены в плен арабами, но заработали себе свободу, изготовив бумагу. Ее важность поняли быстро: ведь она была гораздо дешевле египетского папируса. Визирь халифа Харуна ар-Рашида Йахья Бармакид построил в Багдаде около 800 г. первую бумажную мельницу. Затем, через Сирию и Северную Африку производство бумаги пришло на Запад, в том числе в Испанию, и получило широкое распространение. В XII в. французские паломники в Компостеллу (Испания) приносили домой листки бумаги как диковинку, однако Роджер II Сицилийский использовал бумагу еще в 1090 г. Из Испании и Сицилии применение бумаги распространилось и в другие европейские страны, но бумажные мельницы в Италии и Германии появились лишь в XIV в.

Ни один христианский анклав на севере Испании не сохранился в строгой изоляции от влияния мусульман; напротив, в большей части мусульманской Испании постепенно формировалась однородная испано-арабская культура, со временем распространившаяся на северо-запад и взявшая верх над местной культурой. В мусульманских областях, видимо, и христиане и мусульмане знали арабский язык, хотя в быту и те и другие пользовались романским диалектом с включениями арабизированной лексики. В период мусульманского господства христиане настолько полно восприняли культуру правящей нации (во всем, кроме религии), что из называлимосарабы(т. е. арабизированные). В часто приводимом отрывке из сочинения епископа Алвара, написанного в 854 г., он жалуется, что молодые люди из христианской общины настолько увлечены арабской поэзией, что ради изучения арабского пренебрегают латынью. [Этот кордовский епископ писал: Многие из моих единоверцев читают стихи и сказки арабов, изучают сочинения мусульманских философов и богословов не для того, чтобы опровергать, а чтобы научиться, как следует выражаться на арабском языке с большей правильностью и изяществом. Где теперь найдется хоть один, кто бы умел читать латинские комментарии на священное писание? Кто среди них изучает Евангелия, пророков и апостолов? Увы! Все христианские юноши, которые выделяются своими способностями, знают только язык и литературу арабов, читают и ревностно изучают арабские книги Даже забыли свой язык, и едва найдется один на тысячу, который сумел бы написать приятелю сносное латинское письмо. Наоборот, бесчисленны те, которые умеют выражаться по-арабски в высшей степени солидно и сочиняют стихи на этом языке с большей красотой и искусством, чем сами арабы– Цит. по кн. И. Ю. Крачковский, Арабская культура в Испании. М-Л., 1937, стр. 11–12].Иудеи, чье положение улучшилось при арабах, также приняли господствующую культуру во всем, кроме религии. Хотя эта господствующая культура была по духу в основном мусульманской, арабо-мусульманские элементы смешались в ней с иберийскими. Символом этого служит заимствованная у вестготов подковообразная арка.

С двух сторон распространению арабо-испанской культуры способствовала и Реконкиста: во-первых некоторые из христианских принцев заставляли мосарабов покидать юг и селиться в безлюдных и постоянно оспариваемых марках. Во-вторых, когда христианские территории стали вновь присоединять к себе мусульманские города, многие мусульмане оставались там жить под властью христианских правителей. По культуре эти города продолжали быть мусульманскими или арабо-испанскими, и изменяться склонны были покорители, а не покоренные. Яркий пример тому — Толедо, отвоеванный Реконкистой в 1085 г. и продолжавший играть важную роль в истории европейской культуры.

Так благодаря торговым связям и политическому факту присутствия мусульман в Испании и Сицилии более высокая арабо-мусульманская культура постепенно проникла в Западную Европу. Хотя Западная Европа была связана с Византийской империей, она позаимствовала у арабов гораздо больше, чем у византийцев. Однако большинство европейцев едва ли осознавали мусульманский характер перенимаемых ими новшеств. [Например, арабские надписи на ввозившихся с Востока тканях воспринимались европейцами просто как геометрический орнамент. В картине Джотто Воскрешение Лазаря куфические письмена отчетливо видны даже на повязке, украшающей плечо Иисуса. Фламандские и итальянские живописцы XIV–XV вв., по видимому, также не придавали особого значения мусульманскому происхождению ковров, которые они изображали на своих картинах лежащими под ногами христианских святых и девы Марии.].