Солнечный орел. Нет! Нет – не орел! Феникс! Эинион беззвучно произнес какое-то слово. Птица огня возникла в пламени пожара – подобно тому, как на востоке всходит солнце, – когда последнего ребенка Ливелина выносили из горящей залы – дитя огня, дитя феникса.

Хэй-он-Уай. Апрель 1228

– Не смотри вниз!

Девочка, нерешительно балансируя на красивой балюстраде деревянного прохода, которая пристроилась к высокой стене, осторожно развернулась и пошла в темноту.

– Одерни юбку, – сказала она, – здесь некому любоваться твоими прелестями. – Ее смех растаял во внезапно ворвавшейся струйке ветра. – Мы почти пришли. Ну, давай же!

Намного ниже крутого карниза лежал внутренний двор замка Хэй, почти полностью погруженный в темноту. Серый туман от прошедшего дождя лег на склонах Черных гор, скрадывая очертания обособленно лежавших камней. У подножия гор было так скользко, что даже босиком невозможно было идти.

Изабелла де Броуз дала волю страху:

– Я хочу вернуться обратно в замок.

– Нет, смотри! Еще три огромных камня, и мы уже на месте.

Элейн, самой младшей дочери Ливелина, принца Аберфрау, и его жены, принцессы Джоанны, уже исполнилось десять лет, и поэтому она была старше своей подруги на целый год. Однако по стечению обстоятельств, а именно вследствие принятого в ту пору обычая выходить замуж и жениться по нескольку раз, это не мешало ей приходиться теткой своей подруге. Это заставляло девочек каждый раз смеяться, как только речь заходила об их родстве.

Элейн крепко ухватила Изабеллу за запястье и, настойчиво уговаривая, потащила девочку вперед. Они неумолимо приближались к зияющему темному входу в башню. Им осталось обогнуть всего лишь еще одну высокую стену, чтобы добраться до отверстия. На следующей неделе или раньше каменщики собираются начать перестраивать его. К этому событию намеренно решили подойти так, чтобы оно приобрело важность для жителей целого замка. Но это произойдет только на следующей неделе, а пока что башня – лишь пустынное и таинственное место, до которого не так уж легко добраться, так как стена из камней загораживает вход, да и не каждый человек осмелится в него войти. Не всякий решится преодолеть столько препятствий, чтобы добраться до входа в неведомое царство, освещенное немногочисленными лучами солнца.

– Почему нам так нужно это увидеть? – вопила Изабелла, стараясь покрепче улепиться за торчащие из скалы камни синими от холода и липкими от дождя пальцами.

– Очень просто. Потому что они не хотят, чтобы мы узнали, что там находится, – ответила Элейн. – Кроме того, я думаю, что на внутренней стороне стен мы найдем множество вороньих гнезд. – Отпустив запястье подруги, она быстро преодолела последние преграды в виде небольших разрушенных ступенек и добежала до старой стены башни. Подбадриваемая ветром, чувствуя уколы на своем лице от холодного дождя, она едва могла сдерживать волнение, переполняющее все ее существо. Элейн ни на миг не задумывалась о высоте, на которой оказалась, и о том, что она может упасть вниз, а следовательно, и страха в ее сердце не было.

– Ну давай же, иди, это так просто! – крикнула Элейн, уставившись вдаль поверх плеча своей подруги и слегка прикрывая глаза от косо бьющего в лицо дождя. Были видны края крыш замка Хэй: там и здесь виднелись оставленные прошедшим дождем клубы дымки, причудливо соединявшиеся в темноте. Внезапно Элейн остро ощутила вечную тишину за пределами города, где огромные черные горы протянулись по обе стороны долины Уай, самого сердца Уэльса.

– Я не могу!

– Ну что ты, конечно, можешь. Ну давай, поднимайся. Забудь о горах. Забудь о высоте. – Элейн спустилась к Изабелле. – Я помогу тебе. Ничего не бойся. Я буду держать тебя за руку. Смотри, ведь это легко.

Когда, осторожно пробираясь по камням, шаг за шагом они наконец добрались до зияющего отверстия, то обе некоторое время молчали, стараясь перевести дыхание. Элейн и Изабелла уставились в открывшуюся темноту внутреннего пространства каменной башни. Кроме четырех ветхих ступенек, спускающихся вниз, ничего не было видно.

– Должно быть, здесь был ужасный пожар, – нерешительно проговорила Элейн, прищуривая глазки и стараясь различить в темноте хоть что-нибудь. Через мгновение она, словно вышедшая на охоту кошка, увидела на стене несколько лучиков света. – Ты была здесь, когда это произошло?

Изабелла нервно сглотнула солоноватую слюну и помахала головой в знак отрицания.

– Это случилось до моего рождения. Элли, давай вернемся назад. Мне здесь не нравится.

– Здесь был сильный пожар, когда я родилась. – Элейн на мгновение задумалась. – Ронвен рассказывала мне. Огонь уничтожил Ланфаэс. Когда утром сюда приехал мой отец, здесь не осталось ничего, кроме старого ясеня.

– Замок был сожжен королем Джоном. – Изабелла посмотрела вниз в темноту, а затем быстро закрыла глаза. Все тело ее дрожало. – Элли, здесь нет никаких гнезд. Ну пожалуйста, давай уйдем.