Ронвен смотрела ему вслед. Старик не стал дожидаться ее согласия; он просто повернулся и пошел прочь мимо ворот, вниз к холму по направлению к деревне – там мельница, церковь, дома с сараями; там жили ремесленник, делающий арфы, кузнец, гончар, торговцы и мастеровые. В деревне жили двадцать четыре семьи, которые обрабатывали владения Абера. Старик поднимал руку в знак приветствия людям, с которыми он встречался на своем пути.

Ронвен тяжело сглотнула. Она не осмелилась его ослушаться.

Элейн и ее подруга Лунед играли с кошкой в нише окна, на которое падали последние лучики заходящего солнца. Внезапно солнце переместилось на горы, а замок остался в тени.

– Скоро пойдем ужинать, леди Ронвен? – спросила ее Лунед.

– Нет, еще не скоро. – Ронвен была какой-то скованной, когда вошла внутрь. – Пожалуйста, Элейн, пойдемте со мной. Твой отец послал за вами!

– И за мной тоже? – Отвлекшись, Лунед упустила намотанную на палец нитку, и их плетение превратилось в путаницу. Вставая, Элейн нежно коснулась подруги:

– Нет, не за тобой. Пока меня не будет, распутай колыбель.

Лунед помрачнела, но с усердием принялась отвязывать ленточки от так называемой колыбели.

Ронвен с облегчением вздохнула, благодаря богов, что Лунед осталась в зале. Поймав руку Элейн, она повела ее вниз по ступенькам, а затем на внутренний дворик. Она очень спешила провести девочку к воротам замка.

– Спустимся к реке, – сказала Ронвен. По дороге она придумывала повод для прогулки, так как встречу с Эинионом нужно было обставить как случайность. Если же произойдет иначе, Элейн никогда больше не будет доверять ей. – Твой отец хотел, чтобы ты посмотрела диких пони, которые гуляют на холме за деревней.

Элейн остановилась. Ее глаза сверкали, однако она выглядела озадаченной.

– Почему? Почему именно сегодня?

– Возможно, он хочет поймать одного для тебя до того, как они уйдут в горы. – Ронвен пожала плечами. – Он теперь знает, как сильно ты любишь лошадей. А может быть, он заметил, как быстро ты растешь. Скоро ты будешь слишком тяжелой для Кади. – Она аккуратно подтолкнула девочку на тропинку.

Ронвен не хотела, чтобы Элейн встречалась с Эинионом, но если боги выбрали ее маленькую девочку, то как она может идти против их воли? Кроме того, так было лучше: пусть бы Элейн оставалась здесь, в горах, вместо того, чтобы отправиться к мужу-иностранцу – человеку, которого никто здесь не знал, который был на четырнадцать лет старше маленькой принцессы. Однако это все же случится. Через четыре года Джон, граф Хантингтон, потребует свою невесту. Ронвен бросило в дрожь, когда она представляла себе, как какой-то мужчина трогает ее девочку, ее малышку, жестоко избивает, пугает, причиняет адскую боль, делает с ней все, что захочет. Еще она боялась и подумать о том, что он может соблазнить ее своими сладкими речами и нежностью, украсть ее привязанность и любовь. Нет, этому никогда не бывать. Лучше она будет отдана богам. В этом случае она останется девственно чистой; холодной, нетронутой, чистой, как серебряная луна в небе. Все это было ради блага самой Элейн.

Сама Ронвен никогда не принадлежала мужчине. В самом потайном уголке ее памяти хранились воспоминания о том, как еще до того, как она со своей матерью поселилась в доме Тангвистла, в их жизни был мужчина, который измывался над ее матерью и бил ее, а потом переключился на свою дочь. Разум Ронвен подавлял воспоминание о том, что случилось потом, однако у нее осталось ощущение неприязни и ужаса к мужчинам, которое она редко давала себе труд прятать.

Придерживая юбки, чтобы они не испачкались в пыли тропинки, женщина и девочка понемногу продвигались вперед. Они миновали деревню; теперь им предстояло преодолеть небольшой участок леса с колючими кустарниками, которые старались не только ободрать вышивку с платьев, но и поцарапать нежную кожу и вцепиться в лицо. Солнце давно скрылось за холмами; воздух был холодным. Мостом через реку служили старые стволы деревьев. Как только они к ним приблизились, то почувствовали, что воздух полон едкого запаха гниения; от бурлящей воды на ноги попадали ледяные капли воды. Все вокруг покрывал лишайник – он висел на стволах деревьев, на скальных утесах, и даже тропинка под ногами была им аккуратно укрыта.

– Ронвен, мы не должны сюда ходить. Это слишком далеко от замка. – Элейн остановилась и огляделась вокруг.

– Я думала, тебе нравятся лес и темнота, – парировала Ронвен. – Я знаю, что иногда ты убегаешь, когда думаешь, что я не смотрю за тобой. Кроме того, какая опасность может здесь нас подстерегать? – Теперь они шли по мокрым и липким прибрежным камням, взявшись за руки, чтобы крепче держаться на ногах.

– Не знаю. – Кожа Элейн на спине покрылась мурашками. – Что-то здесь не так… Пожалуйста, Ронвен, давай вернемся назад. Мы можем прийти сюда и посмотреть на пони завтра. В любом случае уже слишком темно, чтобы рассмотреть хоть что-нибудь.

– Мы пройдем только немного подальше. – Ронвен не обращала никакого внимания на уговоры Элейн. Тропинка начинала сильно изгибаться, деревья здесь росли очень близко друг к другу; они подходили к самой воде: ольха и береза, лесной орех, ясень и древний дуб венком сплели свои ветки над рекой.

Эинион ждал возле небольшого водопада. Его, одетого в черную накидку, Ронвен и Элейн не заметили, пока не подошли на расстояние нескольких шагов. Ронвен вскрикнула от испуга, однако голос ее был заглушен бежавшей водой.

Элейн уставилась на высокого мужчину; страх сковал ее, как только Эинион вырос перед ней.

– Ваш следующий урок, принцесса, будет проходить здесь, так как вы уже не в Ланфаэсе. – И он протянул руку.

Элейн взяла ее, несмотря на то, что разум ее противился.

– Иди! – посмотрел он на Ронвен поверх головы Элейн. – Я верну ее невредимой на закате.

– На закате? – Ронвен испугалась.

– На закате, – кивнул старик. – Иди!

Казалось, они шли очень долго. Сначала лес был густым, и звуки реки наполняли слух Элейн, затем они свернули к одинокому холму, и шум воды остался позади. Потом они вновь спустились к реке. Элейн немного видела в темноте, но что до мужчины, шедшего впереди, казалось, он обладает зрением кошки: старик молча шел, делая огромные уверенные шаги навстречу долгожданной цели. Наконец, когда они остановились, она увидела перед собой долину. Элейн задыхалась, но старик был спокоен, дышал мерно и даже не проявлял беспокойства. Они пришли; она узнала большой водопад, который падал вниз с отвесной скалы неподалеку от Бера-Муар.