– Ну, мне-то Король никогда о еде думать не мешал! – поддержал д’Артаньяна Портос.

– Ты – другое дело, Портос, – заметил Арамис. – Я думаю, от мыслей о еде тебя могут отвлечь только мысли о женщинах.

– Не всегда, – сказал Портос. – Я предпочитаю думать о еде и женщинах одновременно. Это самые приятные мысли из всех, что меня посещают.

– Да, и когда же завтрак? – спросил д’Артаньян.

– Его Просветлейшество закончит завтрак через полчаса, – ответил Лесли Нильсен. – Мы с вами как раз успеем дойти до дворца, если выйдем прямо сейчас. И не волнуйтесь, д’Артаньян, встреча с просветлённым Королём важнее еды.

– Я-то понимаю, – сказал д’Артаньян. – Вот если бы это ещё понял мой желудок…

– Контроль над своим телом – важная практика для дзен-буддиста, – сказал Лесли Нильсен, вставая из-за стола. – К несчастью, в этой практике мои мушкетёры не слишком сильны. Впрочем, и перебарщивать с контролем над телом тоже не надо. Вот, съешьте по дороге, – и сенцей протянул д’Артаньяну яблоко.

– Спасибо, – сказал д’Артаньян, с удовольствием впившись зубами в яблоко.

– Ну что ж, господа, не будем терять времени, – сказал Лесли Нильсен. – Пойдёмте во дворец.

– Поспешим, – сказал Атос. – Лучше будет, если Его Просветлейшество заставит нас ждать, нежели мы заставим ждать Его Просветлейшество.

– Хорошо сказано, Атос, вам следовало бы стать оратором! – воскликнул Лесли Нильсен. – Однако истинный человек дзен понимает, что наилучший вариант – это не ждать вообще, а делать всё вовремя. Так придём же вовремя, господа!

– Отличная мысль! – сказал д’Артаньян, дожевывая яблочный огрызок.

Пять человек вышли из особняка Лесли Нильсена и направились к королевскому дворцу по утренним парижским улицам. Все, кроме д’Артаньяна, были одеты в мушкетёрскую форму – чёрные шляпы, накидки и полумаски. Маску надел даже Лесли Нильсен, чтобы его случайно кто-нибудь не узнал.

По правилам, установленным Королём и сэром Эльдорадо, каждый мушкетёр сначала должен был получить маску, чтобы забыть своё лицо, а затем должен был придумать себе прозвище и отзываться только на него, чтобы полностью забыть своё имя. Некоторые из мушкетёров забывали своё имя ещё до прихода в мушкетёры, например, Картуш и Фанфан-Тюльпан. Некоторые брали себе прозвище, уже вступив в мушкетёрский полк, как, например, Атос, Портос и Арамис. С Лесли Нильсеном был особый случай, ибо он вспомнил имя своей подлинной сущности, но, по правилам, никому его не сказал, и взял себе одно из имён своих двойников в параллельных мирах.

Короче говоря, вся эта компания подошла к королевскому дворцу, и естественно, на воротах их остановили стражники.

– Доброе утро, господа мушкетёры, – сказал стражник. – По какому делу вы сюда явились?

– Доброе утро! Я Лесли Нильсен, сенцей королевских мушкетёров, – сказал Лесли Нильсен, доставая из кармана орден и показывая его стражнику. – Его Просветлейшество велел мне привести этих четверых месье к нему после завтрака.

– Здравствуйте, месье Нильсен. Извините, не признал вас в форме, – сказал стражник, открывая ворота. – Конечно, для вас дворец открыт в любое время суток.

– Это приятно, – пробормотал Лесли Нильсен. – Обязательно надо будет как-нибудь этим воспользоваться.

Все пятеро прошли через ворота и направились во дворец, где их также беспрепятственно пропустили. Слуга провёл мушкетёров в одну из гостиных, где Король собирался принять их.

Лесли Нильсен и мушкетёры даже не успели усесться на диванчики, как в гостиную вошёл Король, и им пришлось срочно вставать. Ну что ж, по крайней мере, они пришли как раз вовремя. Король был одет в парадный костюм модели «чудо в перьях» и во время разговора постоянно перекидывал из руки в руку изящную трость с позолоченной ручкой.

– А, месье Нильсен, рад вас видеть! – воскликнул Король, подходя к Лесли Нильсену. – Знаете, я был так счастлив, когда кардинал жаловался мне на ваших мушкетёров! Наконец-то они себя проявили, а то я уже не мог смотреть на довольную кардинальскую физиономию, который всё время заливает мне про какую-то веротерпимость. Мы и так проявляем терпимость, позволив ему привлечь на свою сторону чуть ли не половину государства. К счастью, далеко не самую лучшую половину. Лучшая половина – она всегда здесь, со мной! А эти господа – это и есть те самые храбрые мушкетёры, которые вчетвером разделались с двумя десятками гвардейцев кардинала? Поздравляю, господа, поздравляю! Вы знаете, когда кардинал мне на вас жаловался, я так смеялся, что пришлось притвориться, будто я плачу – этому трюку я научился у Кастанеды. Ну что ж, господа, расскажите же мне, что произошло! Меня сильно интересуют подробности.

– Да что там рассказывать, Ваше Просветлейшество, – произнёс Атос с поклоном. – Мы собирались устроить пикник на свежем воздухе, как вдруг появились эти шуты в рясах и заявили, что убьют нас, дабы спасти наши души. Само собой, нам пришлось защищаться.

– И вы так успешно защищались, что перебили намертво половину их отряда? – с насмешкой спросил Король.

– Как известно Вашему величеству, лучшая защита – нападение, – сказал Арамис, тоже поклонившись. – Поэтому нам пришлось нападать, чтобы защититься.