Следующие два часа они занимались выяснением происходящего с Оливией. И что немало обрадовало девушку, ей практически удалось подчинить себе свою силу, причиняя лишь незначительный ущерб жилищу Фионы.

"Зачем мне надо собирать их?" - безмолвно задала девушка вопрос. Надо было привыкать говорить с Тьмой мысленно, не хотелось ловить на себе удивленные и настороженные взгляды.

– Ты увидишь, девочка моя.
– Ответил ей все тот же голос.
– Хоть с Габриелем и пошли сильнейшие, но это не значит, что Хиллес полностью разбирается в возможностях своего клана. Ты выявишь всех, кто может оказать максимальную помощь вам с Габриелем в этой войне.

" Но как?" - Оливия не понимала, чего Тьма хочет от нее.

– Просто смотри, девочка. А я дам тебе кое-что.
– Холод пробежал по ее, и без того, натянутым нервам. Девушка разрывалась от противоположности этих ощущений, жара в руках и леденящего холода во всем остальном теле. Она закрыла глаза и прикусила губу, чтобы не закричать от боли.

Когда волна этих ощущений схлынула, Оливия открыла глаза, натыкаясь на переливающееся и взрывающееся искрами облако тьмы.

– Черт побери!
– Не удержавшись, она все же прокричала это вслух.

– О, это неуместно, Оливия. И должен признать, что с моими личными творениями работать все же легче.

Девушка нащупала стену позади себя и прислонилась к ней, ощутив острую необходимость в опоре.

– В смысле?
– Как-то неуверенно спросила она.

– Мы поговорим об этом, девочка, поговорим обязательно. Но чуть позже. Фиона идет за тобой. Все собрались.
– Голос затих на мгновение, но Мрак все так же кружил перед ее глазами.
– Просто смотри, Оливия, и ты сама поймешь, кто необходим тебе.

Следующие часы долго снились Оливии в кошмарах. И хотя она понимала, что пора бы уже привыкнуть, что мир сложнее, чем казалось ей раньше, это было легче сказать, нежели сделать.

Она не увидела на площади ни ликанов, ни людей. В косых лучах медленно заходящего солнца тьма и мрак встретили ее. Площадь тонула в огромном количестве переливающихся всполохов тьмы. Где-то они были маленькими вспышками, где-то пылающими кострищами, а иногда, тьма почти взрывалась, напоминая девушке процесс сотворения мира, как это представляли себе человеческие ученые. И свет от солнца исчезал, едва попадая на границу площади, наполненной мраком.

Ни за что на свете Оливия не хотела бы смотреть сейчас на себя со стороны, или увидеть Габриеля. Ей даже страшно было представить, как же могли выглядеть они с этого ракурса.

– Выбирай, Оливия, - продолжил свой разговор с ней Мрак, словно ничто не прерывало его.
– Хиллес не прав, полагая, что вся их сила известна ему, а Габриель ослеплен волнением за тебя, чтобы увидеть ошибку старейшины сейчас.

Отбери тех, в ком всполохи яркие и сильные и составь из них ядро вашей армии.

Заставь Габриеля понять это, он признает твою правоту. Но не отворачивайся и от тех, кто слаб, они пригодятся вам в других делах.

Именно этим и занималась девушка весь вечер. Она не знала, кого выбирала, были ли они мужчинами или женщинами, она не видела их лиц. Оливия не представляла себе, что могли подумать об этом старейшины, она не видела, кто из этих островов тьмы были ими. Шагая между рядами всполохов мрака, девушка просто указывала, в какую сторону отступать тому, на кого показывал ее палец.

Правый бок занимали те, кто будет воевать. Закончив разделение, Оливия отпустила тех, кто не будет участвовать в сражениях непосредственно. Ей еще предстояло отсоединить сильнейших из этого мрака.

– Ты хорошо справилась, девочка моя.
– Произнес Мрак, клубясь возле Оливии.

Девушка устало вздохнула. Она так хотела заснуть, но сон не шел к ней. В доме был наведен порядок, настолько насколько это вообще представлялось возможным.

Шен как призрак бродил по первому этажу, и даже сюда долетало его бормотание, о том, что он ни за какие награды не согласится сидеть больше с этой безумицей.

Девушка улыбнулась. Он таки нарвался и получил за всех, кто испытывал терпение Оливии в этот долгий день. Когда он попытался увести ее в дом с площади, не дав закончить то, что она делала, девушка не сдержалась. Конечно, никто ничего не сказал ей, и даже Шен признал, что был предупрежден. Девушка помогла ему обработать ожоги, но все равно, совесть слегка грызла ее.

Оливия стояла в коридоре, прижимаясь лбом к стене в месте, где Габриель раскрошил ее. Она не перестала злиться на него. Но девушке очень не хватало любимого. Кому она могла рассказать о том, что видела? Теперь, у Оливии была четкая уверенность, что и Габриель видел этот Мрак. Он поймет ее, в этом у Оливии не было сомнений. И сколько вообще его не будет? Она не хотела, что бы он пришел, когда ее гнев на него уляжется. Нет, Габриель должен был получить свой урок.