Надя придвинулась к Хвостову, надеясь отвлечь его от дел ради продолжения любовных утех.

— Подожди, — сказал он, грубо оттолкнув ее. — Сначала мне нужно покончить с этой чертовой путаницей.

Собравшись с мыслями, он набрал номер прямого телефона министра, чтобы его секретарь не мог слышать разговора, и на другом конце канала зазвонил телефон.

Он выждал пять звонков после чего услышал приветствие, произнесенное раздраженным голосом. Хвостов ответил тем же.

— Здравствуйте, господин министр, — сказал он.

— Хвостов? Ты с ума сошел! Почему ты звонишь мне сюда?

— Всего несколько слов.

— Дело не в этом. Линия может прослушиваться.

— Вот что, господин министр. Я не люблю политику и сейчас начинаю жалеть, что ввязался в это дело. Однако людям приходится следовать по выбранному ими пути, — Ты не мог бы кончить философские рассуждения и перейти к сути? Только не забудь, не исключено, что мы не одни и нас слушают.

— Ну что ж, хорошо. Я хочу дать вам совет, господин министр, — бросил Хвостов. — Вы можете поступать с ним, как вам угодно, но я надеюсь, что все же вы отнесетесь к нему с должным вниманием.

— Ну хорошо, хорошо. Так в чем дело?

— Наш зарубежный компаньон считает, что вы перестали обращать на него внимание. Он говорит...

— Этот человек не является моим компаньоном. Он всего лишь передаточная инстанция для товаров и, в свою очередь, передает то, что ему Поручают другие.

— Меня это мало интересует. Он утверждает, что вы отказываетесь отвечать на его звонки. Мне видится важным, чтобы вы поговорили с ним.

— Хвостов, разве ты не понимаешь, что я закладываю фундамент нашего общего дела? Я не хочу повиноваться его капризам. Если он ухе сейчас считает, что может говорить со мной когда ему заблагорассудится, представляю, что он потребует потом. Он и его хозяева, что скрываются за его спиной.

— Поговорите с ним, господин министр. Успокойте его. Я не хочу, чтобы он стал моим врагом.

— А мне не нравится, что он пытается противопоставить нас друг другу. Ему придется подождать, когда я буду готов поговорить с ним. Если ему это не нравится, хрен с ним.

— Послушайте, вы должны понять, что в его силах повернуть все это против нас самих.

— У нас достаточно дел, чтобы не забивать себе головы его проблемами. Я получил секретную информацию относительно американской операции в Калининграде.

Там происходят события, которые могут принести нам серьезные неприятности, хотя я не знаю точно, какие именно. Мы должны быть готовы принять срочные меры, если в этом возникнет необходимость. Мне кажется, что в создавшейся обстановке ты сам должен взяться за это дело.

— Это меня не интересует. Я уже сделал все.

— От тебя потребуется нечто большее. Мне нужно снаряжение, могут понадобиться и люди. Если ты считаешь, что можешь сейчас умыть руки, то совершаешь серьезную ошибку.

— Видел я гребаные ваши игры! Я уже сказал, жалею, что ввязался в это дело!

— Ничего не поделаешь, Хвостов. Жизнь — это политическая игра, с того самого момента, как еще в детстве мы соперничали друг с другом, стараясь завоевать внимание родителей, отхватить себе то, что лучше и интересней. Я уверен, что именно тогда мы научились предательству. Семья является школой предательства, где мы становимся иудами и любимый брат превращается во врага, верно?

— Не знаю. Я перестал вас понимать, господин министр.

— Вот как? Только не забывай, что именно ты был на той шхуне в Хабаровске.

— У вас все? — спросил Хвостов, не скрывая сарказма.

— Нет. Мне нужно, чтобы ты использовал свои многочисленные связи, несмотря на то, что я отношусь к ним с презрением. Пришло время немного помутить воду.

Там есть фракции, которые вполне могут разделять нашу общую точку зрения. Мне представляется, что пора вытащить их на яркий свет общественного внимания.

— Что вы хотите этим сказать? — недоуменно спросил Хвостов.

— У националистов, сепаратистов, коммунистов и реформаторов есть общая цель — помешать поступлению иностранной помощи в Россию. Мне кажется, нужно, чтобы кто-то обратил на это их внимание, не так ли? Кроме того, интерес к этому должны проявить военные и ФСБ, несправедливо лишенные возможности воспользоваться щедростью наших врагов и утратившие таким образом способность забрать что-то для собственных нужд. Ты не считаешь, что кому-то следовало поинтересоваться, как они относятся к этому и что собираются предпринять? Даже церковь и организованная преступность кровно заинтересованы в этом. Понимаешь, Хвостов, чем мощнее давление на Старинова и его друзей на Западе, тем быстрее мы достигнем своих целей. У тебя щупальца повсюду. Думаю, пора воспользоваться ими.