Прозвучавший трижды голос принца из кинофильма «Золушка» истаивает и смолкает, как рано или поздно замолкает на свете все, что остается без ответа. Опять слышны только звуки огромного неуютного мира: свист и треск.

Растерявшаяся было Петровна тянется к телевизору, чтобы его «заткнуть», но вместо этого только в сердцах машет рукой…

Лизка(в волнении прижав руки к груди). А не он ли ту досточку на те камушки все время кладет?..

Петровна. Не мой ли это богатырушка прорвался? Хоть бы одним глазком на него взглянуть!..

Аглая же молча загорается с ног до головы и начинает робко и мягко светиться, как телевизор, отчего ближайший к крыльцу куст (рядом со скамейкой, на которой пионеры обычно признаются друг другу в любви) ответно вспыхивает мерцающим светом, освещая Петровну и Лизку , крыльцо и замолкший телевизор, стадион и пустой флагшток, и тогда начинает казаться, что в лагерь завезли какой-то счастливый широкоформатный фильм из тех, что обычно показывают в лучшие дни нашей жизни в южных открытых кинотеатрах…

Петровна(Лизке). Помнишь, как мы однажды ночью в августе в прошлом веке в Гурзуфе купались? Точно так же тогда телами в воде светились!.. Были молодыми, бесшабашными, эх!..

Лизка(не слыша ее). Горим, что ли? Тогда воды!.. (Но вместо того, чтобы куда-то бежать, остается на месте, как завороженная.)

Петровна, Аглая и Лизка(не выдержав, громко, как с необитаемого острова). А!.. МЫ ЗДЕСЬ! МЫ ТУТ! СЮДА! А!!!..

Осветив все вокруг, включая ближний лес и далекий залив, куст гаснет. Лагерь вновь погружается в темноту. Только слышно, как где-то в заливе плещется и булькает, ухает и неистовствует таинственный и невидимый восьминос.

Петровна(она первая приходит в себя и сразу же начинает ворчать). А об числе мы, значит, сёдня снова не узнали! И-э-х!..

КОНЕЦ ПЕРВОГО ДЕЙСТВИЯ И ОТБОЙ

Новый рассвет. Рано, сыро и, пожалуй, темновато лагерь в основном еще спит. На крыльце Аглая и Петровна. Аглая , не отрываясь, смотрит в сторону залива, где встает солнце и где у горизонта алеет парус. Видно, что она куда-то собралась: на ее спине рюкзачок вроде пионерского. Петровна , по обыкновению, сидя дремлет и клюет носом.

Аглая(вглядываясь в горизонт). Смотри, смотри, Петровна! Вроде он немного приблизился почти на целый сантиметр! (Сбегает с крыльца вниз и тут же возвращается.)

Петровна(не открывая глаз). Да не, по-моему, стоит на месте. По-морскому это называется у них «дрейф»!

Аглая. К заливу не подойти!!!

Петровна. Болото. Грязь. Все к черту заросло! Чего разбудила ни свет ни заря? Который уже четверг не сплю!

Аглая(нервно). А в болоте, поди ж ты, восьминос!!! (Озаряясь новой мыслью.) Лизка где?

Петровна. Дрыхнет, конечно. Где ж ей быть? Не буди ее.

Аглая. Вот что хотелось бы еще узнать: четверг сегодня все-таки или?..

Петровна(не открывая глаз, пожимает плечами). Да кто ж его знает? Возможно даже, что этого не знает никто! (Страшно зевает.) Не разучились бы вполне могли бы ветер ему нагнать!

Аглая(заметно оживляется). Ну!

Петровна. Да толку-то? Фарватера тут все равно нет. Еще при Петре Великом не прорыли. Ему бы со стороны фортов зайти чрез час был бы.

Аглая. Твой водоплавающим был, что ли?

Петровна(от неожиданности открывает глаза). Почему водоплавающим?

Аглая. Ну, ты так морскими словечками сыплешь!

Петровна. Не, вполне сухопутный. Это я из Лизкиной книжки почерпнула, где про морзянку.

Аглая. А как ты полагаешь, Петровна, к тебе или ко мне этот алый парус? Или он вообще к Лизке?

Петровна. Да там их много, матросиков-то этих бедных!