Значительная прослойка буржуазии служила в финансовых учреждениях монархии или брала на откуп взимание налогов. Почти все косвенные налоги сдавались на откуп компаниям откупщиков, или, как их называли тогда, «финансистов», которые при помощи собственного аппарата, пользуясь поддержкой и средствами принуждения государства, выколачивали у населения суммы, иногда намного превосходившие размеры откупов. «Финансисты» составляли себе огромные состояния. Беспощадные вымогательства этих компаний вызывали не только протесты населения, но и отпор со стороны центральной власти, стремившейся повысить доходы казны и считавшей иногда полезным рядиться в тогу «защитников народа». Тогда начинались суды, конфискация имущества у зарвавшихся дельцов, аресты и ссылки. Но система продолжала существовать, и в трудную минуту правительство снова прибегало к помощи своих кредиторов, закладывая вперед ту или иную статью государственного дохода или занимая деньги под очень высокие проценты. Это был почти узаконенный грабеж народного достояния. В этом отношении «финансисты» солидаризировались с верхами дворянства, которое, составляя блестящее окружение самого блестящего из королей Европы, беззастенчиво грабило казну при помощи синекур, пенсий и просто подачек, щедро расточаемых королем, королевой и многочисленными фаворитами и фаворитками.

Впрочем, дворянство не гнушалось принимать и непосредственное участие в производимом откупщиками грабеже, получая от них взятки за высокое покровительство или участвуя через подставных лиц в их операциях. Ко всему этому присоединялась широко практикуемая в XVI в. система внутренних государственных займов, которые играли во Франции большую роль в ускорении процесса так называемого первоначального накопления.

Таким образом, часть французской буржуазии уже в XVI в. стала для своей страны ростовщиком, наживавшим огромные капиталы на податной системе дворянского государства. Это обстоятельство обусловило еще одну черту, имевшую для буржуазии пагубные последствия: меньшую предприимчивость по сравнению с буржуазией английской или голландской. В промышленности, торговле и мореплавании французская буржуазия отставала от своих конкурентов. Наибольшие денежные капиталы оставались в финансовой непроизводительной сфере.

Социально-экономические изменения, происходившие во Франции в XVI – XVII вв., и связанное с ним обострение классовой борьбы —заставили господствующий класс искать новую, более подходящую к условиям того времени форму государства. Таковой стала абсолютная монархия, которая несколько позже приняла во Франции свою наиболее завершенную форму.

Основы абсолютной монархии были заложены при трех преемниках Людовика XI-Карле VIII (1483-1498), Людовике XII (1498– 1515) и Франциске 1 (1515-1547). Генеральные штаты в это время перестали созываться, но когда созывались, т. е. немногочисленные собрания назначенных королем лиц. Король имел в своем распоряжении большую армию и собирал налоги при помощи своего аппарата. Все управление сосредоточивалось в королевском совете, но самые важные дела решались в узком кругу близких советников короля. Несколько стесняли действия короля парламент, особенно парижский. Он регистрировал указы короля и финансовые эдикты и имел право доводить до его сведения сообрАЖения об их соответствии обычаям страны или ДУХУ предшествующего законодательства. Это право называлось правом демонстраций, и парламент очень его ценил, видя в нем известную форму участия в законодательной власти. Но заседания с личным присутствием короля (lit de justice) делали регистрацию королевских указов и эдиктов обязательной.

Содержание большой армии и разрастающегося бюрократического аппарата, раздача пенсий знати и дворянству требовали больших средств. Расходы покрывались двумя путями: повышением налогов, т.е..грабежом граждан страны, и грабительскими война– .. ми. Прямые налоги 3 млн. ливров в конце XV в. выросли до 9 млн. ливров к середине XVI в. и продолжали расти. Правда, «революция цен» шла еще быстрее, чем рост налогов, и отчасти компенсировала их повышение. Широкая экспансия осуществлялась на международной арене. Едва завершив объединение страны, французская монархия устремилась на захват итальянских земель. Бедневшее французское дворянство жаждало добычи, денег и славы. Французские купцы, торговавшие с Востоком, не прочь были превратить итальянские гавани в транзитные пункты французской восточной торговли. Итальянские походы занимают всю первую половину XVI в. (1494-1559).

Начавшись походами французов в Италию, они скоро осложнились , борьбой и соперничеством Франции с державой Габсбургов и переровели в столкновение этих двух наиболее крупных держав в Европе.

Вторым важным событием первой" половины" XVI в. было реформационное движение, которое получило во Франции своеобразный характер. Во Франции не было условий, столь же благоприятных для Реформации, как в Германии. Усиление королевской власти, —шедшее рука об руку с политической консолидациеи страны способствовало тому, что так называемая галликанская национальная французская церковь, не порывая с Римом, сумела оградить себя от чрезмерных претензий папы и закрепила эту обособленность в прагматической санкции Карла VII (1438) Было" провозглашено верховенство собора над папой; капитулам аббатств и соборов предоставлялось право выбирать епископов и аббатов на освободившиеся должности, отменялись папские аннаты, а судебные права курии ограничивались правом апелляции к папе как к последней инстанции лишь по делам вероучения.

По мере того как королевская власть превращалась в абсолютную, короли стремились подчинить себе церковь и превратить ее в свое послушное"орудие. Важный шаг в этом направлений был сделан Франциском 1, заключившим с папой в 1516 г . так называемый Болонский конкордат. По этому соглашению к королю отошло право назначать кандидатов на высшие церковные должности с последующим их утверждением папой, но зато право папы на получение аннатов частично было восстановлено. Король мог подолгу не замещать вакансий и брать в свою пользу доходы с церковных бенефициев. Он мог жаловать их своим приближенным. Благодаря этому доходы католической церкви – крупнейшего землевладельца Франции – в большей степени оказались в распоряжении короля. Назначение на высшие церковные должности превратилось в королевское пожалование. Епископами и аббатами назначались преимущественно вельможи и дворяне, которые интересовались больше доходами, чем церковными обязанностями, предоставляя ведать делами паствы за сравнительно ничтожное вознаграждение своим викариям, т.е. заместителям, людям обычно скромного происхождения.

Церковный галликанизм превратился в галликанизм королевский, церковь съедалась государственным учреждением, церковные доходы – средством воздействия во Франции, особенно на севере страны, не было такого недовольства Римом, какое существовало до Реформации среди немецких князей и дворянства.

Однако и во Франции происходили социально-экономические перемены, которые способствовали распространению реформационных идей. Один из умеренных французских реформаторов Лефевр д—Этапль еще до Лютера высказывал идеи, близкие к реформационным.

Лютеранские идеи стали распространяться во Франции в начале 20-х годов XVI в. К этому времени относится первое выступление Сорбонны (богословского факультета Парижского университета) против «ереси». Было сожжено несколько упорствующих еретиков. Однако Франциск 1, поддерживавший в это время протестантских князей в Германии против своего врага императора, воздерживался от преследования еретиков. Дляраннего периода Реформации во Франции протестантизм распространялся более или менее равномерно по всей стране; он распространялся исключительно в среде третьего сословия – буржуазии и ремесленников. Среди ремесленников реформационные идеи поддерживались главным образом подмастерьями и наемными рабочими, особенно страдавшими от эксплуатации: для них протестантизм был формой выражения социального протеста—Обособившиеся в замкнутую привилегированную группу цеховые мастера, покупавшие у короля патенты на звание мастера за довольно значительную сумму, в основном держались королевской веры, т. е. католицизме. Что же касается крестьянства, то оно в основной своей массе осталось чуждым реформации.