— Видите ли… — Матахатиро отвел глаза. — Это один из северных кланов, но по определенным причинам я не могу открыть его название… Теперь вы не дадите мне работу?

Какое-то время Нагаэ молчал, а потом произнес, почти не размыкая губ:

— Нет, просто я больше не буду спрашивать вас об этом. Сагамия в общих чертах поведал мне вашу историю, и у меня нет оснований вам не доверять.

Сказав это, Нагаэ поднялся и предложил Матахатиро провести с ним учебный бой. Вслед за мастером Матахатиро вышел из комнаты.

Повернув налево по коридору, они сразу попали в зал. Он был невелик и в свое время, видимо, был перестроен из старого склада. Последние лучи дневного солнца, проникая через узкие окна, отражались от гладких стенных панелей, роняя слабые блики на пыльный пол и открытую мансарду.

«Не заметно, чтобы дела у них шли в гору», — про себя оценил Матахатиро. Нагаэ бодрой походкой подошел к освещенной осенним солнцем дощатой стене, снял с нее два бамбуковых меча и бросил один из них Матахатиро:

— Вам лучше подойдет этот.

Взяв себе более длинный меч, Нагаэ вышел в центр зала. Матахатиро направился к нему с другой стороны. Не доходя друг до друга несколько шагов, мужчины остановились.

— Силен! — громко воскликнул Нагаэ, после того как они, не сговариваясь, подняли мечи в позицию сэйган. Но уже в следующее мгновение он согнал с лица улыбку, немного отошел назад и принял прежнюю изготовку.

«Да он не так прост», — подумал Матахатиро, на всякий случай перепроверив устойчивость своей позиции. Мускулистое, высокое тело его соперника искусно пряталось за тонкими очертаниями бамбукового меча. Он определенно был незаурядным фехтовальщиком.

Раздался короткий боевой клич, и Нагаэ с мечом наперевес бросился вперед. Матахатиро хотел встретить его атаку резким выпадом, разом вложив в него всю до последнего момента накопленную силу. Он уже мысленно рассчитал тот крохотный — размером с игольное ушко — промежуток, который оставлял ему возможность парировать удар. Но за мгновение до этого момента Нагаэ резко затормозил, подался в сторону и проскользнул сбоку от своего партнера. Матахатиро тоже отскочил вбок, описав бамбуковым мечом ровную дугу.

По инерции Нагаэ добежал до самой стены и остановился, только упершись руками о гладкие доски. Обернувшись к Матахатиро, он весело крикнул:

— Убит?

— Трудно сказать, — ответил Матахатиро. — Вы пронеслись так быстро.

— Да чего уж там. Вы победили… — сказал Нагаэ. — На первый раз достаточно, — добавил он, повесил меч на стену и, кивнув Матахатиро, направился к выходу из зала.

— Бабуся, чаю! — крикнул он в глубину дома, перед тем как вернуться в комнату. — Если не возражаете, попрошу вас приступить к работе с завтрашнего дня. Хотя должен признаться, что заполучить такого мастера, как вы, для нашего додзё слишком большая честь, — сказал Нагаэ, обращаясь к Матахатиро.

Нагаэ взял полотенце и сильными взмахами вытер крупные капли пота, начиная со лба и до груди под распахнутым воротом кимоно. Затем отпил чай, который, неуверенно покачиваясь, принесла бабка-служанка, и только после этого выпрямился, снова приняв строгую позу.

— Но прежде у меня к вам есть одна просьба, — сказал он.

— Извольте.

— Эта просьба касается жалования. — Нагаэ скрестил руки высоко на груди. — Сколько вам обещал Сагамия?

— Один бу за два дня. При условии, что работа продлится не меньше месяца.

— М-м, понятно… — Нагаэ почесал беспорядочно отросшую челку. — Не согласились бы вы работать три дня за один бу?

— Но этого слишком мало, — невольно вырвалось у Матахатиро. Из расчета один бу за два дня, в месяц выходило около четырех рё. Это были не очень большие деньги, но, с другой стороны, за них не надо было рисковать своей шеей, защищая чужие жизни. Поэтому Матахатиро и рассудил, что для такой работы предложенное жалование вполне сносно, хотя на самом деле он предпочел бы, чтобы плата за его умение обращаться с мечом не зависела от степени опасности работы. Ну, а один бу за три дня — это уж вообще ни в какие ворота не лезет.

Так он за целый месяц получит всего два рё и два бу. Настроение Матахатиро, до этого момента приподнятое, стало портиться.

— Последнее время все так подорожало… — пожаловался он.

— Вы совершенно правы, — ответил Нагаэ. — И знали бы вы, как мне неловко обращаться к вам с такой просьбой, но вы сами видите, наш додзё отнюдь не процветает. И, к сожалению, один бу за три дня — это самое большое, что я могу вам предложить.