Питеру не очень-то хотелось покидать свое комфортабельное кресло, но все же он повиновался. Глэдис внимательно осмотрела его со всех сторон и воскликнула:

— Слушай, Питер, тебе необходима диета, — ты уже начинаешь толстеть!

Она сказала это с таким ужасом, что Питер невольно испугался: это звучало совсем как болезнь.

— Ты не сможешь изображать на кафедре романтическую фигуру во время лекций, если станешь этакой бочкой.

Питера заинтересовала эта тема, и он снова спросил Глэдис, почему она считает его романтичным. Она отвечала, что для этого есть ряд оснований, но главное — это то, что он ранвше был опасным преступником, а потом раскаялся, что всегда нравится людям, посещающим церковь. К тому же его похождения закончились счастливым браком, что всегда по душе тем, кто читает романы.

— В самом деле? — наивно спросил Питер, и Глэдис поспешила его уверить, что это именно так.

— Ну, а ещё почему? — допытывался Питер.

Она объяснила ему: он долго якшался с этими страшными и опасными людьми, с этими людоедами цивилизованного мира, с большевиками, о которых обыкновенные люди знают только по газетам. К тому же он не только преподносит сенсационную историю, но и заканчивает её поучительным и доходным послесловием. Вот к чему сводится его поучение: «Поддерживайте материально Лигу прогресса Америки! Посылайте чеки в Ассоциацию защиты дома и очага! Существование вашей родины зависит от того, будете ли вы поддерживать Легион защиты патриотов!» Таким образом слава Питера разнесётся по всей стране, и разные Гаффи и Билли Нэши в каждом городе и городишке Америки будут зазывать его к себе, а когда он приедет, в газетах появится его портрет; Питера и его супругу будут приветствовать представители высшего общества. Питер и Глэдис и впрямь станут светскими львами, будут приняты в богатых домах и сами мало-помалу разбогатеют.

Глэдис снова осмотрела своего супруга с ног до головы, и они направились в спальню. Да, он в самом деле обрастает жирком. Надо ему заняться игрой в гольф. У Питера на часовой цепочке болтался маленький американский флажок, и Глэдис задала себе вопрос: а ведь, пожалуй, это чуточку вульгарно? У Глэдис на пальце сверкало кольцо с настоящим бриллиантом, и она научилась манерно растягивать слова: «ваальс, ваанна». Она мило зевнула, расстегивая свой элегантный коричневый костюм, и подумала при этом, что вот такая одежда свидетельствует о благополучней, обеспеченной жизни.

Да, теперь они с Питером вполне обеспечены. Теперь они больше не боятся очутиться без работы. Им стало ясно, что от красной опасности не так-то легко избавиться. Этот яд глубоко проник в общественный организм и время от времени дает о себе знать всё в новых вспышках.

В некоторых отношениях Глэдис разделяла воззрения красных; она была убеждена, что до тех пор, — пока будет существовать класс богатых и преуспевающих, представители других классов будут кипеть негодованием и всегда найдутся люди, которые убудут зарабатывать себе на жизнь, занимаясь агитацией, обличениями и требуя перемены строя. Общество подобно огороду. Каждый год, когда сажаешь овощи, вместе с ними вырастают и сорные травы, и надо обходить грядки и выпалывать сорняки. Муж Глэдис — опытный огородник, он прекрасно умеет полоть, и знает, что общество никак не может обойтись без его услуг. До тех пор, пока будут существовать огороды, Питер останется главным огородником и будет обучать молодых огородников этому полезному делу.

Какое счастье, что она вышла замуж за такого человека! Глэдис заслужила всё это благополучие — ведь она как добрая жена помогала своему мужу, сделала из него хорошего гражданина, настоящего патриота, блюстителя законности и порядка. Ведь хозяева огорода, без сомнения, всегда позаботятся о том, чтобы их главный огородник ни в чём не нуждался и получил бы с лихвой свою долю плодов.

Глэдис стояла перед зеркалом, причёсываясь на ночь и размышляя о том, каких именно плодов попросит она для себя. Они с Питером их вполне заслужили и потребуют самых ароматных цветов, самых сладких плодов.

Внезапно Глэдис, словно предвкушая это блаженство, восторженно простерла перед собой руки:

— Мы добились успеха, Питер! Мы добились успеха! У нас будет сколько угодно денег, и мы сможем купить самые прекрасные вещи на свете! Понимаешь ты, Питер, как здорово тебе повезло?

Питер смотрел на её сияющее лицо, но ему было немножко страшновато и всё как-то не верилось, — ведь он не привык, чтобы его хвалили. Внезапно Глэдис прониклась к нему нежностью, смешанной с жалостью. Она протянула к нему руки.

— Бедняжечка мой Питер! У тебя была такая тяжелая жизнь! Как жаль, что мы не встретились с тобой раньше, — ведь я бы помогла тебе!

Глэдис немного подумала, потом последовал взрыв совсем других чувств:

— Подумай только, Питер, какое счастье быть американцем! В Америке ты всегда можешь выдвинуться, если будешь исполнять свой долг. Америка — страна свободы! Твой пример должен бы убедить этих дураков красных, — ведь каким ты был захудалым мальчишкой, а как высоко взлетел! Да и всякий у нас может выйти в люди, если будет неустанно работать! Знаешь, мне говорили, что у нас в Америке самый бедный мальчишка может стать президентом! А ты хотел бы быть президентом, Питер?

Питер замялся. Ему не очень-то верилось, что он справится с такой сложной задачей, но он знал, что Глэдис не понравится, если он выскажет свои сомнения.

И он пробормотал:

— Что ж, может быть… когда-нибудь…

— Как бы то ни было, Питер, — продолжала его жена, — я стою за Америку! Я с ног до головы американка!

На этот счёт у Питера не было никаких сомнений.

— Ещё бы! — воскликнул он и выпалил свою излюбленную формулу: — На сто процентов!