— Возьми, собачка, хороший песик, — приговаривала Кэсси, но собака, по-прежнему рыча, трепала ботинок. Крис продолжал бушевать, продавец тыкв орал, не замолкая. — Хорошая собака, — уже с отчаянием говорила Кэсси доберману. — Ты хороший мальчик, вот, посмотри, пончики, видишь? Хочешь пончик? — И вдруг, удивляясь себе, воскликнула: — Иди сюда! НЕМЕДЛЕННО!

И одновременно она сделала что-то — она не знала, что именно. Она сделала… что-то… со своим мозгом. Она чувствовала себя так, будто из нее ударил горячий поток воздуха. Он поразил собаку, и та отпустила ногу Дага, ее задние лапы ослабли, и она поползла, волоча брюхо по земле.

Кэсси почувствовала себя высокой и грозной. Она сказала: «Хороший песик», — и перебросила пакет с пончиками через ограду. Крис сполз с другой стороны, чуть не приземлившись на голову. Собака легла и жалобно заскулила, не обращая внимания на пончики.

— Уходим! — заорал Крис. — Поехали, Даг! Нам уже не нужно никого убивать!

Крис и Кэсси вдвоем запихнули упирающегося Дага в джип, и Крис отъехал.

Продавец тыкв побежал за ними с дробовиком, но, когда они доехали до дороги, он отказался от преследования.

— О, — протянул Крис, тряся ногой, отчего джип заложил вираж.

Даг что-то бормотал про себя. Кэсси откинулась назад, вздохнула и весело сказала:

— Ладно, теперь поедем в Ведьмину Башню.

Башня-Музей салемских ведьм снаружи ничем не отличалась от обычного дома. Крис и Даг, казалось, хорошо знали ее планировку, и Кэсси оставалось только следовать за ними. Они скользнули к черному ходу.

Сквозь дверной проем Кэсси мельком увидела то, что показалось ей маленьким театром.

— Здесь устраивают суды над ведьмами, — сказал Крис. — Ну, знаешь, просто представление для туристов. А потом их ведут сюда.

Узкий лестничный пролет круто спускался во тьму.

— А зачем? — спросила Кэсси.

— Это подземная тюрьма, в ней проводятся экскурсии. Мы спрячемся где-нибудь, а когда экскурсия подойдет поближе, выскочим и завопим. Кого-нибудь просто инфаркт хватит, — сказал Даг с сумасшедшей усмешкой.

Кэсси могла представить себе, как это произойдет. Пока они спускались по лестнице, становилось все темнее и темнее. Сырой, затхлый запах ударил ей в ноздри; воздух казался очень прохладным.

Узкий коридор тянулся вперед, во тьму, которую освещали лишь редкие тусклые лампы. По обе стороны коридора находились маленькие камеры. Это место навевало какие-то тяжелые, мрачные чувства.

Совсем как в бойлерной, подумала Кэсси, и ее ноги отказались двигаться.

— Что не так? Пошли! — прошептал Даг, оборачиваясь. Она едва могла его видеть.

Крис вернулся к лестнице и заглянул ей в лицо.

— Нам необязательно туда идти, — сказал он. — Мы можем просто подождать, пока они начнут спускаться.

Кэсси благодарно кивнула ему. Просто стоять рядом с этим ужасным местом уже было достаточно скверно. Она не хотела без крайней необходимости входить внутрь.

— О... — казалось, Крис обдумывает какую-то удачную мысль. — Знаешь, мы можем вообще уйти.

— Уйти? Почему? — спросил Даг, возвращаясь к ним.

— Потому что... — Крис пристально посмотрел на него. — Потому что... потому что я так сказал!

— Ты? Кого волнует, что ты сказал? — Повернувшись к Крису, Даг шепотом выкрикнул эти слова, после чего они затеяли потасовку.

«На самом деле, они не такие уж жуткие, — подумала Кэсси чуть изумленно. — Они больше похожи на потерянных мальчишек из «Питера Пэна» — странные, но чем-то симпатичные».

— Все в порядке, — сказала она, прекращая потасовку. — Мы можем остаться. Я только посижу немного на лестнице.

Задыхаясь, они уселись рядом, и Крис принялся массировать ногу через носок ботинка. Кэсси прислонилась к стене и закрыла глаза. Она могла слышать доносящиеся сверху голоса: кто-то рассказывал о судах над салемскими ведьмами, но до нее долетали только обрывки лекции. Из-за всего, что случилось сегодня, Кэсси чувствовала себя опустошенной; это ужасное место вызывало тошноту, она была как в тумане. Как будто ее голову набили паутиной.

Женский голос говорил: «...королевский губернатор, сэр Уильям Фипс, основал особый суд для рассмотрения таких дел. В то время очень многих осудили как ведьм...»

«Столько лжеведьм», — подумала Кэсси; она почти не слушала. Если бы только эта женщина могла знать, что настоящие ведьмы сейчас прячутся во вверенной ей темнице!

«...10 июня первые из осужденных ведьм были публично казнены. Бриджет Бишоп повесили на Холме Виселиц, за пределами Салема...»

«Бедная Бриджет Бишоп», — подумала Кэсси. Внезапно перед ее внутренним взором возникли раскачивающиеся ноги Джеффри, и она почувствовала тошноту. Возможно, раскачивались и ноги Бриджет, когда ее повесили.