Она фыркнула, и ее губы скривились в опасную улыбку.

– Три миллиона, вы сказали? Три жалких, несчастных миллиона на карманные расходы? Вы, должно быть, шутите… Нет? Ладно. Тогда позвольте мне привести кое-какие факты. Если бы мы хотели создать маленькую фирму с ограниченным набором дорогих моделей готовой одежды, то я бы сказала, что это прекрасно. Трех миллионов хватит с лихвой. Но чтобы сделать то, чего мы хотим? Готовые бутики для магазинов и все остальное? Лучше налейте себе еще бокал этого замечательного вина, вам сейчас не помешает.

– Тогда какая, по-вашему, начальная сумма была бы реальна? – поинтересовался он, наливая вино.

Она вздохнула.

– Кто знает? Мода – это отвратительный, грязный, непостоянный бизнес, и предсказывать в нем – все равно, что предсказывать, когда наступит конец света. Во-первых, нам предстоит борьба, чтобы поставить бутики в магазины. Места для розничной продажи мало, им дорожат, а цены – где-то под облаками. Не ожидайте ничего получить даром, особенно в престижных местах. Возможно, нам придется платить бешеные деньги за такую привилегию.

– О'кей.

– Во-вторых, магазины скорее всего потребуют условия консигнации [10] вместо того, чтобы покупать товар не зарекомендовавшей себя фирмы. Может пройти вечность, прежде чем начнут поступать деньги, если вообще начнут. – Она сделала паузу.

– Я все еще „за".

– В-третьих: вероятнее всего, рекламу и предпродажное создание благоприятных условий на рынке также придется делать нам.

– Продолжайте.

– И, в-четвертых, самая большая проблема. Магазины могут захотеть… – и она тихо засмеялась, – нет, опять-таки потребовать возмутительно большую скидку на все наши вещи, которые они реально продают. Но это не учитывает „в-пятых": какого-нибудь подонка – что отнюдь не редкость, – который может потребовать взятку. – И она откинулась на спинку, чтобы перевести дух.

Но Лео не выглядел обескураженным.

– Вы закончили?

– Пока – да, но только пока.

– Меня это устраивает. Понимаете, Эдс, несмотря на все, что вы только что рассказали мне, несмотря на все ваши старания разубедить меня и спасти от почти неминуемого краха… вы не поверите, но мне хочется начать это еще больше, чем когда бы то ни было. – Его глаза сияли.

– Правда?

– О, больше, чем когда бы то ни было! Во-первых, не могу устоять и не принять вызов. И, во-вторых, я искренне уверен, что, когда мы пройдем первую начальную стадию, мы уже сами сможем задавать тон. И вот тогда-то и потекут большие деньги.

Она пристально взглянула на него.

– Мне нужна компания „Эдвина Джи".

– Хм-м. – Он подумал, легонько постукивая по губам пальцем. – Звучит неплохо. Мне нравится.

– А мне нравится, как звучит вот это: ежегодно я хочу получать триста тысяч долларов с еженедельной выплатой.

– Согласен.

– Половина из которой должна автоматически вычитаться на выкуп тридцатипроцентного долевого участия в компании с правом голоса, – добавила она.

Он выглядел довольным.

– Что еще?

– Полная оплата медицинского обслуживания и зубоврачебных услуг, страховка и отчисления на пенсию.

– Прекрасно.

– И еще небольшое уточнение относительно распределения прибыли. Поскольку это новая компания, которая может обанкротиться, я хочу пять процентов от прибыли.

– Может, мне купить вам место в универмаге? На это она не обратила внимания.

– От общей, не от чистой.

– Общей… общей… – Казалось, его хватит удар.

– Общей, – сказала она прямо.

– А почему вы так уверены, что стоите всего этого?

– Потому что я нужна вам. Сами вы никогда не сможете начать все это и добиться успеха.

– А ведь вы действительно уверены в себе.

– Я также, – продолжала она спокойно, – хочу называться президентом корпорации и иметь письменное подтверждение, что все окончательные решения остаются за мной. Это включает прием и увольнение с работы, модели, производство, предпродажное создание благоприятных условий и взаимодействие с магазинами. И последнее, хотя и это еще не все: для того, чтобы выстоять в борьбе на том рынке, который мы хотим завоевать, вы должны увеличить первоначальную сумму с трех миллионов до – по крайней мере – пяти. Это относится только к первому году.

– А если я не соглашусь со всеми этими требованиями?

– Тогда я ухожу прямо сейчас, – ответила она коротко.

– Вы блефуете.

Эдвина пристально посмотрела на него.

Лео опустил глаза и несколько минут разглядывал свой нетронутый пирог с ревенем, затем, подняв взгляд, кивнул.

– Хорошо, договорились, – и, не отводя глаз, сказал: – Мои юристы сразу же начнут готовить все необходимые документы.

Эдвина улыбнулась такой ослепительной улыбкой, что перед ней не смог бы устоять даже сам дядюшка Скрудж.