— Это нелегко, — вздохнула тасконка.

В ответ Олесь пожал плечами. Больше ничего посоветовать он не мог. Оливийка поблагодарила Храброва и растворилась во мраке ночи. Дел у нее предостаточно. Тихая, мирная жизнь Твинта закончилась.

За два часа до рассвета земляне и разведчики на транспортерах отправились в обратный путь. Теперь этот маршрут будет довольно оживленным. В оазис необходимо перебросить немало грузов.

По ходу движения русич делал остановки и учил наемников определять ловушки песчаного червя. Сон никак не выходил у него из головы. Стоило закрыть глаза, как в памяти всплывали отчетливые изображения креста и разрушенного города. Ничего подобного Олесь раньше не видел. Откуда все это могло появиться в его сознании? Как Храбров ни старался, разумного объяснения не находил.

И тут в мозгу мелькнула одна интересная мысль. Морсвил когда-то был многомиллионным городом, в нем размещались университеты, академии и библиотеки. Большая часть документов наверняка уничтожена, но кое-что сохранилось. Люди в Нейтральном секторе очень бережливы. Древние реликвии постоянно растут в цене. А вдруг в каком-нибудь уцелевшем издании есть упоминание о кресте? Вещь очень дорогая и своеобразная. Значит, необходимо вновь посетить рассадник порока.

Но кто тогда поведет колонны к оазисам? Ответ напрашивался сам собой.

Пришло время подготовить проводников. В группе русича смышленых парней оказалось двое: Пол Стюарт и Лоран Пеньель. Последний служил копейщиком в армии графа Нуаре и был ранен в междоусобной схватке. Его чудом вытащили из-под груды трупов. В качестве «награды» за то сражение француз получил шрам в области груди и навсегда искривленный переломом нос.

Идею Олеся поддержали и товарищи. Беспрерывно кататься от космодрома до Тишита им уже порядком надоело. Декаду спустя Олджону представили четырех новых проводников. Вглядываясь в лица наемников, полковник с недоверием произнес:

— Что-то не нравятся мне их рожи. Особенно вон того, — аланец кивнул в сторону корейца Су Пака. — Они не угробят мне машины? Ваше развлечение в Морсвиле обойдется корпусу в несколько жизней и потерянные вездеходы.

— Когда-то надо рисковать, — заметил Тино. — Колонизация Тасконы не должна зависеть от трех человек. Вдруг вы завтра решите нас расстрелять? Кто тогда заменит строптивых дикарей? Мы сами вырыли себе могилу.

— Хитрец! — иронично усмехнулся командующий. — Можно подумать, эти земляне лучше. Такие же хамы и наглецы. Я по глазам вижу.

— Нам необходимо отдохнуть, господин полковник, — вставил Храбров. — Алан получил за последний месяц сразу два оазиса. Работа была нелегкой…

— Ладно, проваливайте, — Олджон махнул рукой. — Вы выполнили то, что обещали. Твинт действительно колонизирован вне графика. Но имейте в виду — трое суток. Ни часом больше. Скоро прибудут новые поселенцы. Не должно быть ни малейшей задержки. Я хочу сразу отправить их в Тишит.

— Не волнуйтесь, мы будем вовремя, — заверил командира корпуса самурай.

Наемники быстрым шагом направились к воротам. Несмотря на то, что Сириус уже приближался к зениту, землян это ничуть не пугало. Они научились преодолевать значительные расстояния по пустыне даже под палящими лучами безжалостного белого светила. В Морсвиле воинов ждало холодное пиво, отличная еда и объятия красивых женщин.

В суматохе походов, сражений и переговоров русич совершенно не вспоминал о Весте, но сейчас милый образ тасконки будоражил его разум. Без сомнения, девушка нравилась Олесю. Ласкова, мягка, покладиста и всегда желанна. Храброву безумно хотелось вновь почувствовать прикосновение ее нежных розовых губ.

Сзади послышался учащенный топот ног. Наемники обернулись. Их догнал Пол.

— Что случилось? — спросил шотландца Аято.

— Ничего, — вымолвил Стюарт. — Я хотел уточнить, когда вы меня возьмете в город? Описания шумных пиров в Морсвиле растеребили мне душу. Вино, пышногрудые оливийки…

Японец с укоризной взглянул на русича. Только он мог рассказать парню о подробностях пребывания землян в Нейтральном секторе. Тяжело вздохнув, Тино произнес:

— А ты слышал о вампирах, чертях, чистых? Поединки ведутся насмерть. Мутанты вырывают сердце у своей жертвы и пожирают его на глазах у зрителей.

— Я никого не боюсь! — гордо ответил Пол.

— Вот это и плохо, — проговорил самурай. — Бояться надо. Страх предостерегает человека от ошибок. Тебе хоть раз удавалось в тренировочных боях побеждать меня, Олеся или Жака?..

— Нет, — честно признался шотландец.

— Вот когда это хоть раз случится, тогда и возьмем тебя в город, — улыбнулся Аято.

— Отлично! — радостно воскликнул Стюарт. — Я буду тренироваться.

Глядя вслед возвращавшемуся на базу наемнику, японец задумчиво произнес: