– Не жалко вам рыбу губить? – покачал головой Офицеров.

– Другие-то кидают, – возразил Иван.

– Кто ж это – другие? – спросил Осип Никитич. – Назови хоть одного.

– Рыбачки разные, – туманно ответил Иван. – Я же не видел.

– Когда за грибами ходили, сколько раз слышали взрывы на Утином озере, – ввернул Вадим.

– А почему сразу про ящик не сообщили нам? – неодобрительно посмотрел на него Алексей Евдокимович.

– Так отобрали бы, – видя, что друг замешкался, сказал Вадик.

– Ты не лезь наперед батьки в пекло, – одернул председатель. – Может, враг спрятал. Готовился совершить диверсию, а вы нашли ящик с толом и помалкиваете.

– С базы пропал ящик с толом, – вмешался Приходько. – Это же ЧП. Те, кто рыбу глушит, ну возьмут пяток шашек, а тут – ящик! Так что не скрывайте ничего.

Глядя на новенький пистолет «ТТ» в желтой кобуре на боку сотрудника, Вадим горячо произнес:

– Ну разве мы не понимаем? Да мы сами бы… этого, кто ящик украл, выследили и поймали.

– Да рыбачки заховали, – убежденно заявил Иван Широков. – Много ли на удочку поймаешь? А шашку бросил – рыба кверху пузом пошла со дна!

– Не врут они, – взглянул на Приходько председатель.

– Неужели мы этого ворюгу пожалели бы? – вставил Павел.

– Пойдете за грибами – получше поищите то место, – сказал Приходько. – Обнаружите – запомните его как следует, ну там сук воткните рядом – и бегом сюда.

– Думаете, шпион спрятал? – с загоревшимися глазами посмотрел на него Вадим.

– Говорю, рыбачки сховали, – сказал Иван. – В той стороне Щучье озеро, там и глушат.

– И еще одно, ребята, – внимательно посмотрев каждому в глаза, предупредил Приходько. – Не болтайте никому про ящик и про наш с вами разговор. Даже родителям. Понятно?

– Не маленькие, – пробурчал Павел.

– Ни разу живого шпиона не видел, – вздохнул Вадим.

– У нас в Андреевке нет шпиёнов, – проговорил Иван Широков. – Мы тут все друг дружку знаем.

Ребята гуськом двинулись к двери. Вадим задержался на пороге, видно, ему хотелось еще что-то спросить, но Иван подтолкнул его в спину:

– Айда в лес! Должны же мы найти эту чертову яму?..

А в кабинете в это время происходил следующий разговор.

– Дело-то серьезное, Алексей Евдокимович, – сказал Приходько.

– Я все же полагаю, что это рыбаки базовские…

– Я так не полагаю, – нахмурившись, перебил Приходько. – Целый ящик! Как его вынесешь с территории? Только на машине. Да еще и в глухом бору спрятали. И ни одной шашки не взяли. Подозрительно все это.

– Я удивляюсь, как ребятишки его до клуба доволокли, – проговорил председатель.

– Лучше бы не трогали.

– На машине по бору не проедешь, – заметил Офицеров, – кто-то вывез с территории, кто-то спрятал… Выходит, не одни тут у нас действует?

– Два дня мы ничего не знали про ящик… – задумчиво произнес сотрудник. – Могли уже хватиться, что тайник обнаружен, теперь затаятся, как мыши в норе.

– Спасибо молочнику Чибисову, – сказал Алексей Евдокимович. – Это он первым заметил, что ребятишки за клубом в лесу тол делят… Он и ящик в поселковый привез.

– Не жалуется на него Шмелев? – щелкнул себя по горлу Осип Никитич.

– Смирно себя ведет, ни с кем не задирается. – Алексей Евдокимович усмехнулся: – Видно, бабка Сова при помощи колдовской силы положительно на него повлияла.

– Не рыбачит?

– Ни с удочкой, ни с ружьем никто его не видел.

– Прямо ангел…

– С его рожей в ангелы не принимают, – рассмеялся Офицеров. – Говорят, даже вдовушка Паня ночью ему двери не отпирает.

– Это ты для красного словца, Алексей Евдокимович, – улыбнулся Приходько. – Вдовушка Паня двери не запирает…

– Откуда мне знать? – смутился Офицеров. – Я к ней не хожу.

– Когда женишься-то, Алексей?

– Мои невесты давно замуж повыходили…

– Не на одних же Абросимовых свет клином сошелся? – невинно заметил Приходько.

– Все-то ты знаешь, Осип Никитич, а вот кто ящик с толом с базы украл – не ведаешь! – поддел председатель.

– Узнаю, Алексей Евдокимович, – посерьезнев, сказал Приходько. – Обязательно узнаю.

Жарким июньским полднем Вадим, Миша и Оля через разбитое окошко пролезли в водонапорную башню и по узкой винтовой лестнице поднялись на самый верх. Вспугнутые с гнезд стрижи брызнули во все стороны. В круглые окошки открывался вид на зеленые, в сизой дымке, сосновые боры. Железнодорожная ветка убегала вдаль, сливаясь на горизонте в единую блестящую нить, семафор казался цаплей, поджавшей одну ногу, на золотистой насыпи. Провода на телеграфных столбах мерцали серебристой паутиной, поднимающейся к низким белым облакам.