Эти близкие родственнички его достали. Он вкалывает, как японец, чтобы выполнять их заказы в виде магнитофонов и велюровых диванов, и не встречает в ответ ни сочувствия, ни элементарного понимания. Об уважении уже и речи не идет. Такое ощущение, что в просторном особняке притаилась парочка самых страшных врагов Владимира Петровича, стремящихся сделать жизнь не слишком удачливого бизнесмена просто невыносимой.

Через десять минут источник возмущения иссяк — мужчина выдохся. Он сидел на табурете, упираясь ладонями в колени, усталый и бессильный. Жена гладила его по плечу:

— Ничего. Она разберется. Дочь у нас не дура и с характером. Вся в тебя…

Владимир Петрович покорно кивал, чувствуя, что эти негодяи в очередной раз ловко обвели его вокруг пальца, заставили принять свои правила игры. Мужчина вытер тыльной стороной ладони щеки. Его жена, нервно поглядывая на плиту, продолжала свою успокоительно-адвокатскую речь.

— Да иди ты к своим сковородкам, — буркнул Владимир Петрович.

Женщина сосредоточенно загремела крышками, зазвякала ложкой. Но Владимир Петрович не ушел с кухни. Продолжал сидеть на табурете, слушая мягкий, расслабляющий голос жены. В дверь настойчиво позвонили. Мимо родителей, высоко задрав нос, прогарцевала Карина. На лицо уже мастерски наложен макияж, в ушах качаются огромные круглые золотые серьги. Красная кожаная куртка и ослепительно белая блузка подчеркивают смуглый цвет кожи девушки.

Дорогие голубые джинсы обтягивают упругую попу. Такая красавица и к кому бежит!.. Э-э-эх!

Владимир Петрович засопел, провожая дочь долгим взглядом. Без сомнения, в безрассудствах девчонки виновата эта проклятая цыганская кровь. За всю жизнь он видел только двух порядочных представителей воровского племени — своего тестя и киношного Будулая.

Внешне Карина казалась абсолютно спокойной, но в душе девушки клокотал вулкан гнева.

Она не позволит отцу изломать ее жизнь! Повторить судьбу матери — домашней добровольной полуслужанки, зацикленной на проблемах семьи? Ни за что! Отец достал своими нравоучениями. Замучил! Надоел! Не глянув в «глазок» и не спросив «кто», девушка рывком открыла дверь… и остолбенела. Прямо в грудь "маленькой хозяйки большого дома" уставилось бездушное око пистолета. Девушка медленно перевела взгляд. По-детски всхлипнула. Из прорезей в черной шапочке на нее смотрели такие же холодные и безжалостные, как дуло, глаза. Ледяной ужас окатил все тело несчастной и заблокировал мозг. Девушка приоткрыла губы. "Мама! Мамочка!" — всхлипнуло сердце, но язык отказался повиноваться. Человек в черном прохрипел отвратительным голосом уголовника:

— Только крикни, сука, и эту хату от твоих мозгов замучаются отчищать.

Карина судорожно вздохнула. А мужик шагнул вперед, одним быстрым движением прижал девушку к себе, и в висок ей уперся холодный ствол пистолета. Что-то шлепнулось на пол. За спиной обрекающе тоскливо стукнула дверь. Теперь они заперты с сумасшедшим, вооруженным любимым стволом спецназа. От мужика исходил густой горький запах пота. Видимо, спокойствие преступника — фикция. На самом деле он здорово дергается. А, может, просто пользуется плохим дезодорантом? Эта мысль-пустышка проникла в сознание Карины, когда девушка стояла, прижатая к твердой, будто вылитой из стали, груди незнакомца. А следом дернулся страшный вопрос-предчувствие. Каково это оказаться под немытым мерзким мужиком? Нет! Только не такой поворот! Отец не допустит! Господи…

Словно прочитав мысли жертвы, насильник придушил девушку сильнее и, прошептал ей в ухо:

— А теперь позови папу.

Карина подавилась слюной. Ствол еще злее уперся в висок.

— Давай! Будешь пай-девочкой, все закончится хорошо и быстро. Ну-у-у!

Чужим страшным голосом Карина выдавила:

— Па-па.

— Не слышу. — Незнакомец бесцеремонно, как куклу, встряхнул девчонку.

На секунду его ладонь коснулась ее груди, и Карина крикнула громко и отчаянно:

— Папочка!

В дверном проеме с удивленными глазами появился Владимир Петрович. Мгновенно он оценил ситуацию. Его Риночка… Его любимица.

Хозяин с бессилием побежденного поднял вверх руки.

— Слушай, парень, отпусти девочку. Я вот он. Поговорим как мужик с мужиком.

— Мне нужны все.

Карина увидела, как рубашка отца потемнела под мышками.

— Позови свою бабу, — приказал незнакомец.

Владимир Петрович, не спуская глаз с пистолета, прохрипел:

— Вера…

— Что там еще? — раздался недовольный голос с кухни. — У меня сегодня из-за вас мясо пересохло…

Незваный гость приставил пистолет к высокой груди девушки и надавил. Лицо Карины приобрело синюшный оттенок.

— Я сказал, иди сюда! — рявкнул Владимир Петрович. — Мать твою!

Даже во время редких приступов самодурства хозяин старался сдерживать рвущуюся на подмогу нецензурщину. И сейчас грязная брань прозвучала как сигнал тревоги. На пороге немедленно возникла Вера Николаевна. Увидев дочь в объятиях человека в маске и мужа с поднятыми руками, она тихонько охнула, но тут же собралась и закусила губу.

— В доме есть еще кто-нибудь?

Вера Николаевна судорожно сплела пальцы, ее лицо передернулось. Глядя в сторону, Владимир Петрович коротко бросил: «Нет». Надо надеяться, что Денис, как и накануне, просидит до часа ночи в обществе видика, а потом сразу отправится на боковую. Может, хоть ему удастся спастись.

— Я вас не трону, — пистолет кивнул супругам, — но при условии, если получу кое-что.

Прежде создадим благодатную почву для переговоров.

Кажется, идиот пытался иронизировать над ситуацией. "Над смертью обычно подсмеиваются самые последние люди, — вспомнила Карина услышанные в каком-то боевике слова, — дураки и изверги…"