Приласкав мужа и уронив над ним то ли скупую мужскую, то ли наоборот, горькую женскую слезу, Лёня спохватилась.

— А где Егор? — грозно спросила она, повертев головой и ребенка не увидев. — Где мой сын, я вас спрашиваю?

Мы с Вороном переглянулись.

Я не следил, но, по-моему, перед тем, как перекинуться в таракана, Домовушка держал младенца на руках.

В желтых глазах Ворона я прочел то же подозрение.

— Вы куда моего Егора подевали? — в голосе Лёни нарастал гнев, и слышны были отголоски будущего рычания — так погромыхивает, наползая из-за горизонта на небо, сулящая грозу туча.

Но гроза разразиться не успела — из-под газовой плиты вылез черный, большой — с карандаш длинной — таракан; легкий хлопок (будто лопнул мыльный пузырик — и вот уже Домовушка в натуральную величину и в гуманоидном обличьи стоит посреди кухни и протягивает Лёне мирно спящего младенца.

— Вот оно, твое дитятко! Даже и не проснулся! Но ты, молодица, гляди, больше не шуми! Так ведь недолго и до родимчика дитятю напужать!

— Я думаю, что никакой Ратибор не агент, — заявил я, когда страсти улеглись, и все расселись: мне пришлось потесниться и разделить свою табуретку с Домовушкой, Петух остался на жердочке, что приделана у нас над газовой плитой для Ворона, а Пес с Крысом устроились на полу. Лёня отказалась выпустить Чайника из рук, и пристроила его у себя на коленях, рядом с Егорушкой. — Он лицом очень похож на Ладу, это во-первых. А во-вторых — Ворон, не ты ли сам меня учил, что маг соврать не может? А Ратибор — маг, в этом, надеюсь, никто не сомневается?

— А может быть, он — Тёмный маг? — запальчиво возразил мне Ворон. — Темные маги безусловно должны быть одарены способностью лгать, исходя из самой извращенной природы их магии.

— Это ты точно знаешь? — с подозрением осведомился я. Домовушка толкнул меня лапкой в бок.

— Ну, назовем это гипотезой… — промямлил Ворон. Я открыл было рот, чтобы высказать свое мнение, но Домовушка еще раз пнул меня в бок, теперь уже локотком.

— Ты чего пихаешься? — прошипел я.

— Не спорь с ним, а то у него опять эта самая начнется… дыр-прессия. По глазам вижу, почти уж дозрел. Сам знаешь, как он переживает, когда чего в точности не ведает…

Да, только пьяного Ворона нам тут не хватало!

Или Ворона, мучающегося похмельем!

Я согласился с Домовушкой, и переменил тему — знаете, так учителей на уроках отвлекают уместно заданными вопросами:

— Да, совсем забыл тебя спросить — что это за заклинание реализации, и чем оно отличается от заклинания трансформации? А то я что-то в толк не возьму…

— И не надо! — раздраженно каркнул Ворон, и добавил, уже спокойнее: — Во всяком случае, покамест. У нас сейчас иной вопрос на повестке дня…

— Надо, надо! — Жаб в своей миске так разволновался, что даже запрыгал. — А то вон что этот Котяра понаделал с нами, а мы даже и знать не будем, почему?

— Да, Ворон, ты бы объяснил, — сказала Лёня, и ее вмешательство заставило Ворона согласно кивнуть — кто ее знает, вдруг опять разнервничается?

— Как все вы… Ну, почти все вы знаете, трансформация, а точнее, трансформирование высвобождает центральную из внутренних составляющих индивидуума, так сказать, второе ego… второе Я. Заклинание реализации же, напротив, игнорирует все существующие Я, и изменяет облик объекта приложения магической силы в соответствии с явными ли, то есть сознательными, либо тайными, то есть подсознательными, желаниями и мечтами самого ли индивидуума, либо его окружения. В случае с Леонидией, если не принимать во внимание возможность того, что судьба предназначила ей, то есть ему…

— И слышать не хочу, — с некоторой угрозой в голосе произнесла Леонидия, и Ворон заторопился:

— …Я хотел сказать, что родители, мечтая о мальчике и назвав девочку мужским именем, дали ей установку на неполноценность. Для ребенка, особенно в нежном возрасте, не соответствие требованиям и чаяниям родителей — трагедия, серьезно влияющая на процесс становления личности, и вызывающая неврозы, неврастению, комплекс неполноценности и так далее. А уж установить такую недосягаемую, так сказать, планку — это прямой путь к взращиванию морального урода. К счастью, Леонидия, по-видимому, от рождения отличается завидным психическим здоровьем и выросла вполне адекватной женщиной, но в ее подсознании, по всей вероятности, угнездилось желание соответствовать эталону, заданному родительскими амбициями.

— Мама и стригла меня всегда коротко, под мальчика, — тихо произнесла Лёня. — И ни платьиц, ни юбочек мне не покупали — только брючки…

Ворон, как это с ним частенько случалось, увлекся ролью лектора:

— Итак, здесь все понятно. Вполне возможно, что смена пола у так называемого Ратибора произошла по тем же причинам — родители хотели девочку…

— Кстати, еще одно доказательство, что Ратибор — тот, за кого себя выдает, — мурлыкнул я. — Ты сам мне объяснял, что в Тридевятом Царстве наследование идет по женской линии. А у них дочка пропала, наследница — естественно, вторую они опять хотели девочку…