– Привет.

– Привет. Заходи.

Я снимаю куртку, вешаю на крюк, стаскиваю туфли.

У стен – три кровати, застеленные покрывалами. Таня говорит:

– Садись, гостем будешь.

– Я вроде и так в гости…

– Ну, так говорят обычно.

Сажусь на кровать, Таня – на стул. На столе – открытые учебники и тетради. Над столом – картинки из журналов мод: высокие длинноногие девушки в шмотках и белье.

Таня говорит:

– Ну, что ты мне расскажешь интересного?

– Да так… Ничего особо интересного не происходит. – Я смотрю на свои ноги. К синим махровым носкам налип мусор. – А как твои дела?

Таня приподнимает плечи.

– Скучно. Большой город, а пойти некуда. Сидишь в общаге, как непонятно кто. Нет ни одной нормальной дискотеки, везде колхозники – сначала напьются, потом только осмеливаются пригласить на танец. На него смотреть противно, а он – танцевать.

На ржавой спинке кровати висят белые трусы. По ним бежит таракан.

– Любишь дискотеки?

– Ну да.

– А часто ходишь?

– Не очень. Но надо же куда-то ходить, правильно? Вообще, я здесь поступала, чтоб уехать от родителей – они меня достали своей опекой. Хотя какая это опека? Ничего дать не могут…

– А что ты хочешь, чтоб они тебе давали?

– Как что? Есть родители, которые нормально зарабатывают, все покупают детям. Раз родили, то должны обеспечивать, так ведь?

– А кто твои родители?

– Да никто. Инженеры на сельмаше. Завод вот-вот закроется, зарплату два месяца не платят, а они держатся за эту работу, как не знаю за что… Я им говорю – вы бы лучше в Польшу ездили или бизнесом каким занимались, так нет: «у нас образование высшее, зачем надо было учиться, чтобы на базаре стоять». Образование – ерунда, это не ценится сейчас.

– А ты зачем тогда учишься?

– Ну, я уже сказала, – чтобы уехать от родителей – это во-первых. Во-вторых – я школу с медалью закончила, поступить было несложно, а в-третьих – надо же чем-то заниматься, а то офигеешь от скуки. По крайней мере, учительницей работать не собираюсь. Ни за что.

Я поворачиваюсь к окну, смотрю на окна соседней общаги.

Таня говорит:

– Ладно, что это мы все о грустном? Давай о чем-нибудь интересном поговорим, о музыке, например. Что ты слушаешь?

– «Металл», еще – русский рок… «Кино», «Наутилус»…

– А как к российской эстраде относишься?

– Вообще, не очень…

– Ну почему? Есть же много групп и певцов – Богдан Титомир, «Технология»…

– Может, еще и «Ласковый май»?

– А что «Ласковый май»? Мне знаешь, как первый альбом нравился, «Белые розы»? Просто сейчас это уже не модно. Ладно, о вкусах, как говорится, не спорят…

– А где твои соседки?

– Не знаю, вышли куда-то. Они мне не отчитываются.

– Что, плохие отношения?

– Так себе, отношения как отношения.

Таня болтает ногой в стоптанном шлепанце.

Я говорю:

– Может, куда-нибудь сходим?

– Куда?

– Не знаю, можешь ты предложить.

– Сейчас подумаю… Здесь есть один ночной клуб – недавно открыли. Три остановки на троллейбусе в сторону вокзала. Не фонтан, конечно, но сойдет для сельской местности.

– Хорошо, пойдем.

– Только там вход стоит триста рублей. У тебя деньги есть?

– Есть.

– Тогда подожди меня пять минут в коридоре, я переоденусь…

У одной стены зала – помост, у другой – стойка бара. Играет «Кар-мэн».

Мы садимся за столик, снимаем куртки, вешаем на спинки стульев. Таня говорит:

– Хорошо, что рано пришли. Прошлый раз была здесь с девчонками – стульев не хватило, сидели по двое. Ты не куришь?

– Нет.

– А я курю. Иногда.

Она достает пачку «Congress», кладет на стол.

Я спрашиваю:

– А зачем помост?

– Здесь иногда моды показывают, и на нем танцуют. Ну что, закажем что-нибудь?

– А что ты будешь?

– Шампанское. Только бери по двести – что там пить по сто?

Подхожу к стойке.

– Два по двести шампанского.

Прыщавая барменша берет заткнутую пробкой бутылку, льет шампанское в пластиковые стаканы.

– Пятьсот.

Я отдаю деньги.

Таня говорит:

– Ну, за знакомство.

Мы чокаемся, выпиваем.

За соседний столик садятся два быка с подругами. Таня вынимает сигарету, щелкает зажигалкой. Она затягивается, стряхивает пепел в стакан от шампанского.