Четвертое. Подразделения, участвующие в штурме, не должны быть задействованы в оцеплении. Они должны заниматься подготовкой к атаке, хоть некоторым начальникам и покажется это бездельем.

Пятое. Строго соблюдать меры по сокрытию своих намерений. Это о том, почему «Альфу» встретили огнем.

Шестое. В операции такого рода исходные рубежи штурмовых групп должны проходить по позициям оцепления и при атаке опираться на их огонь. И уж никуда не годится, когда руководство операции даже не знало, заняты ли травматологическое и инфекционное отделения.

Седьмое и главное. Планирование и руководство операцией должно лежать на профессионалах.

По свидетельству участников событий у начальника штаба операции не было даже элементарных ручки и листка бумаги. Не говоря уже о аэрофотоснимке больницы. О том, что реально творилось у больничного комплекса он узнал, когда уже все кончилось.

Министры и их заместители в таких делах должны лишь принять решение, каким способом следует разрешить проблему, безусловно, прислушиваясь при этом к людям, которым предстоит идти в бой. На мой взгляд, в Буденовске приказ был отдан исполнителям, но по большому счету, операцией никто не руководил.

И конечно, приняв решение, руководитель должен нести за него ответственность. Удивительно, когда до сих пор выясняют, кто же принял решение о штурме и кто дал отбой, когда, как многим кажется, «Альфа» уже захватила первый этаж. То, что команда отбой не потребовалась, из вышеизложенного ясно, штурм захлебнулся, не начавшись. А вот кто принял решение о силовом решении проблемы, мне подсказал один из руководителей ФСБ, находящийся ныне на заслуженном отдыхе. Он объяснил, что решение такого уровня в нашей стране может принять только один человек — это президент. Не Черномырдин, на которого сейчас многие прямо указывают, и который недавно публично заявил, что штурма, оказывается, вообще не было, и что все вопросы были решены путем переговоров. Он же высказал недоумение по поводу того, кто же разрешил Басаеву безнаказанно достигнуть Чечни, хотя сам гарантировал его неприкосновенность. И уж тем более не Ерин, снятый после Буденовска. Скорее всего, Борис Николаевич надавил из Канады, поскольку слишком надолго все затянулось.

Пока готовился этот материал, началась война в Дагестане, инициатором которой является все тот же Басаев, не уничтоженный ни в Буденовске, ни по дороге в Чечню. По России прокатился ряд терактов, унесших не одну сотню жизней мирных жителей. Судя по всему, это не конец. Возникает естественный вопрос, стоит ли пренебрегать мировым опытом и заигрывать с террористами?

Колонна чеченских боевиков Салмана Радуева с заложниками около 7 часов утра 10 января 1996 г. убыла из Кизляра в направлении чеченской границы. Поспевшие в Кизляр спецподразделения с небольшим опозданием вынуждены были грузиться в автобусы «Икарус» и на них догонять террористов. Отставание колонны спецподразделений от колонны Радуева составляло минут сорок. Но радуевской банде была предоставлена «зеленая улица». Потому сократить разрыв так и не удалось. Блокпосты получили команду беспрепятственно пропускать радуевцев, огонь не открывать и террористов не провоцировать. Такую же команду получил и блокпост у с. Первомайское, на котором находились сотрудники Новосибирской патрульно-постовой службы.

Здесь, однако, события развивались интереснее.

Стараниями одного из руководителей дагестанской милиции бандиты были допущены непосредственно на пост, где беспрепятственно разгуливали. Спустя некоторое время боевики предложили новосибирцам разоружиться и сложить оружие в помещении, у которого будет выставлен часовой милиционер. Когда это требование было выполнено, спустя некоторое время боевики решили выставить своего часового. Ну, уж когда и на это согласились покладистые ребята из Новосибирска, естественно, что им предложили побыть заложниками.

Спецподразделения прибыли к Первомайскому в 12 часов того же 10 января. К этому времени радуевцы заняли Первомайское. По некоторым данным, Радуев оставил часть своей банды в Первомайском еще по дороге в Кизляр — для подготовки села к обороне. Если это так, то становится ясно, каким образом в Первомайском отряд боевиков неожиданно усилился до 350 человек — вовсе не за счет добровольцев из окрестных чеченских деревень.

Для «спецов» началось нудное ожидание. Вот как описывал мне это один из бойцов СОБРа:

«Прибыли в Кизляр. Успели только перекусить и поступила команда: лететь для обеспечения переговоров.

— Что брать?

— Ничего не надо брать. Патроны, автомат.

Но, наученные опытом, обычно берем не только это.

— Что там?

— Село.

Ну, село — и село. Первомайское или что там, мы не знали. Прибыли на вертушках, высадились. Приблизительно в 250 метрах от дороги толпа, все в «гражданке». Солнце припекает, снег подтаял — в поле «каша». Но работа есть работа. Сидим. Начало темнеть. Вертушки улетели. По команде выдвинулись вперед, перешли арык. Ждем. Команда: «Отойти!». Отошли. До 24.00 сидим, мерзнем: команда была костры не разжигать. Хорошо, после полуночи прибыли «Икарусы».