А может тем и хороша жизнь, что все мы живем настоящим, а не готовимся к будущим старческим невзгодам? Может, египтяне и стали древними, что только и знали, что к смерти готовились?

— Да ладно тебе, батя, не хандри, — не слишком уверенно потрепал Ленька старика по костлявому плечу. — В конце концов, смерть еще ни к кому не опаздывала, так что и ты ее не торопи, не гневи ее.

Не дожидаясь ответа, он поднялся с табуретки, подхватил «дипломат» и вышел. Под влиянием настроения сторожа, по-новому взглянул на окружающую обстановку. Н-да-с, братцы мои, грустное зрелище, надо сказать… Очень грустное. Ведь все вон те бомжи, что копошатся тут и там среди сочащихся смрадом и гнилью куч, тоже вряд ли с пеленок мечтали о житье-бытье среди отбросов города.

Ленька торопливо направился к выезду, и только оказавшись на дороге, вздохнул с облегчением.

Если разобраться, подумал он о ситуации с другой стороны, каждый выбирает себе свою жизнь сам. А раз так, то и отвечает перед собой, перед собственной судьбой и своей совестью тоже сам. И если уж, дед, твой финал жизни пришелся на свалку, значит, сам же не сумел устроиться иначе. Каждый имеет то, что имеет — и с этой мудростью Бык был полностью согласен.

Тормознув частную машину, киллер, не торгуясь, плюхнулся на заднее сиденье и назвал адрес. В конце концов, если у тебя есть деньги, жизнь выглядит куда приятнее. Ну а когда автомобиль, покрутившись по грязному извилистому переулочку, тесно зажатому между сплошными серыми плитами забора, проскочил под эстакадой, миновал старенькую красивую церквушку, вырвался на широкое шоссе и влился в могучий поток современных машин, струящийся среди современных зданий, Ленька почувствовал, что тяжелое чувство, ставшееся после разговора, постепенно оставляет его, уходит, растворяется. По большому счету, это тебе, старый хрыч, надо помнить о смерти. Нам, молодым, еще рановато!

Словно под воздействием тугой струи ветерка, врывающегося сквозь приоткрытое окно в жарко натопленный салон, мысли киллера потекли по другому руслу.

…Теперь, думал он, нужно было позаботиться об алиби. Эту аксиому Ленька усвоил туго. Если его, тьфу-тьфу-тьфу, не приведи, Господи, возьмут с поличным, тут, конечно, от неба в клетку не отвертишься. Да только это при тщательной подготовке маловероятно. Ну а если окажешься только под подозрением — вот тут случайно оброненное слово какого-нибудь случайного свидетеля сможет стать решающим.

В этом отношении очень ненатурально выглядят сцены в киношках-детективчиках, когда следователь спрашивает, сурово сдвинув брови: «Быстро отвечайте: где вы были в прошлом месяце тринадцатого числа между семнадцатью и семнадцатью тридцатью и кого вы запомнили поблизости?» — а человек без запинки отвечает: «Я в это время пил чай с Моисеем Ивановичем Тер-Узбекошвили-заде за третьим столиком от входа в кафе на улице имени инквизитора Игнатия Лойолы, а напротив сидел мужчина ростом 182 сантиметра в малиновых носках и пил полусухое советское шампанское одесского производства…» В жизни подобная такая память встречается нечасто.

Поэтому в дни, когда он собирался на работу, Ленька обязательно наведывался в одно и то же казино. В игре ему никогда не везло, он по этому поводу всегда громко сокрушался, всем жаловался… Поэтому и крупье, и постоянные клиенты его знали. Не то, что знали персонально, но при встрече за столиком приветствовали. И теперь, случись что, любой из них хоть на Библии, хоть на Коране, хоть на Авесте, хоть на Конституции Островов Зеленого Мыса поклянется, что этот невезучий парень бывает тут регулярно — а уж в какой день конкретно, вспомнить точно сможет кто-нибудь навряд ли.

— Что, опять деньги некуда девать? — нет-нет, да и спросит кто-то.

Ленька улыбнется стыдливо:

— Уж очень хочется побольше денег на дурняк слупить… Вдруг, сегодня повезет…

И обязательно проиграет. Все смеются — кто сочувственно, кто злорадно. А Ленька незаметно отлучится, якобы в другой зал или в туалет; а то вроде бы за деньгами сходит. Потом через некоторое время, хотя бы даже к ночи, хоть и под утро, появится опять — и опять проиграет. И любой завсегдатай потом подтвердит, что этот человек весь вечер был тут неотлучно. Ленька же между тем успеет съездить куда нужно, сделать дело, а потом вернуться как ни в чем не бывало.

Так он планировал поступить и сегодня.

Едва Ленька переступил порог облюбованного им казино «Кольца Плутона», удобного тем, что находится неподалеку от целого куста станций метро, как увидел расплывающуюся навстречу широкую улыбку облаченного в безукоризненно по фигуре сшитый костюм широкоплечего парня.

— Добрый день, — скалился охранник, совмещающий эту популярную нынче должность security с архаичной швейцара. — Опять на поиски удачи?

Ленька смущенно улыбнулся и сказал привычно:

— Вдруг сегодня повезет?.. Сегодня, говорят, число какое-то удачное…

Охранник машинально взглянул на календарик на часах. Значит, дату визита киллера в казино, скорее всего, запомнит.

— Желаю удачи!

Охранник говорил искренне. Он знал, что Леньке всегда не везет. А потому мог не переживать за карман охраняемого им заведения. Да и вообще, уж кому-кому, а ему, работающему при входе на твердом окладе, было абсолютно все равно, кто в зале останется при деньгах, а кто без оных. Более того, он, как то обычно и бывает, питал откровенную неприязнь к людям, которые ничего не делают, но получают «бабки» и которых он должен сутками охранять.