Корон снова засмеялся.

— Великолепно, браво! — воскликнул он (точнее, так передал переводчик) и встал. — Теперь я вижу весь ваш замысел. Такая стройность кампании и хода мыслей поразила бы даже адмирала Крена. Знаете такого?

— Он был великим каргонским мореплавателем и дипломатом ещё до Катастрофы. Гений в своём роде.

— Верно. Он примирил два враждующих лагеря с помощью хитрости. Изучил обычаи одних и традиции других, а затем… Впрочем, не о том речь. Я верно понял вашу задумку?

— Да, — улыбнулась Молния. — Мы хотим, чтобы вы повторили подвиг Крена на хц'онских островах.

Корон оказался около девушки. Рядом с ним, она казалась такой маленькой, но не беззащитной. Внутренняя сила и уверенность начала заражать и меня.

— А вы жестоки и не цените своих детей, — почему-то отметил капитан. Мне это показалось весьма странным и даже страшным. Что случилось с той малышкой?

— Каждый волен выбирать свой путь.

— Хорошо, если вы не на стороне людей, то кто они? — спросил капитан, указывая в нашу сторону.

— Это люди с рейнджера, который вы уничтожили. Я их спасла, чтобы дать вам возможность выбрать. Вы можете отказаться от моего предложения либо принять его.

— Хитрые люди, — почему-то отметил Корон. — Хитрость заслуживает уважения, если она ведёт к высшей цели. Верно?

Он спрашивал у нас. Что мы могли ему ответить? Главное, чтобы наш ответ гармонизировал с его идеологией. Как они её назвали? Порядок? Что-то стало проясняться. Удивительно, но Корон отнюдь не походил на тупых, злобных и жаждущих крови каргонцев, которых рисовала пропаганда. Я уже хотел согласиться с ним, как капитан сказал:

— Молчите. Не к лицу предавать свои идеалы. Пусть они и бессмысленны, — и снова обратился к Молнии. — Итак, ваше предложение.

— Я предлагаю союз. Тройной союз во имя спасения двух сторон и сохранения чести третьей, — сказала Молния.

— Достойная причина, — отметил каргонец.

— Это будет треугольник, который объединит линиями три точки: гармонию, порядок и индивидуальность. В распоряжении у нас будет корабль, равных которому не знали ваши миры. Единственное, что ему нужно: экипаж. Я предлагаю создать экипаж из представителей трёх сторон. Все мы заинтересованы в успехе нашего общего дела. А для этого нужно немногое: желание. Мы можем разорвать порочный круг взаимных упрёков и обвинений. Причина конфликта лежит в непонимании сторон друг друга. Вы, каргонцы, называете людей низшей расой, называете их разобщёнными и слабыми. Вспомните, до войны вы их называли «низкой расой», то есть расой с невысоким ростом. Вы говорите, что у них нет Порядка, что они погрязли в Хаосе. У каждого своя история и свой опыт, но вы даже не подозреваете, сколько между вами общего: начиная от внешнего вида кончая мелочами быта. Нет более похожих цивилизаций, чем ваши. Вы — близнецы от одних родителей.

— И кто они? Кто эти родители? — спросил Корон.

— Мы, — ответила Молния.

Я не поверил собственным ушам. Может быть, переводчик ошибся? Но судя по удивлению Корона, она сказала именно так.

— Когда-то, несколько миллиардов лет назад, существовало два бога, — пояснила она. — Они вечно спорили между собой. Каждый из них хотел создать мир лучший, чем у другого, добавляя всё новые и новые концепции и законы. Но они спорили не между собой, а с их создателем. С их Природой. Каждый желал страстно доказать, что способен создать Вселенную более устойчивую, чем ту, в которой они жили, боролись, вершили и разрушали. Они хотели освободиться от оков своей сущности, выйти за грань всего возможного. Стать равными Первосоздателю. Они разрабатывали живых существ изначально более мудрых, добрых, чем люди или каргонцы. И чем дальше заходил их спор, тем становилось понятнее, что изначально добрые быстро деградировали в своём блаженстве, злые уничтожали сами себя ещё до того, как успевали осознать свою связь с миром. Стало ясно, что нет мира лучшего, чем тот, в котором они развились, откуда пришли изначально, шаг за шагом накапливая опыт и преобразуя его в знание, а затем и в понимание своей сущности. Многие другие боги убеждали их в этом, но доказать, вывести идеальное уравнение Вселенной, смогли только они. В этом уравнении были триллионы триллионов переменных и один параметр — время. Оставалось только проверить его в действии. И они сделали новый мир. За основу была взята их изначальная Вселенная, но внесенные коррективы в программу развития не сделали её копией. Одним из результатов этой корректировки стало одновременное появление двух близких миров: Земли и Каргона. Боги поставили счётчик времени на «ноль» и стали смотреть, что будет. Вы видите, что произошло, — Молния ненадолго прервала рассказ. — Ошибкой было поставить двух непонимающих, но столь родственных народа, рядом. Совершенно естественно, что заменив первое противоречие в своих целях, они решили выяснить, чьи лучше. Непонимание очень опасная вещь. Одна из самых опасных. Она всё заводит в тупик. Тогда приходится откатываться назад и повторять уроки заново.

Корон молчал. Может быть, он ждал продолжения, но Молния не спешила сказать ещё что-либо. Она спокойно стояла и ожидала. Её уверенность просто поражала и граничила, как выразился Корон, с дерзостью. Что ж, богам, наверное, позволительно, не то, что простым смертным. Александр Великий тоже считался сыном богов, как удача сопутствует дерзким…

— Освободите помещение, — приказал капитан — подчинённые на секунду замешкались: офицеры посмотрели на Корона, десантники на офицеров. Один из них наклонился к капитану и что-то прошёптал, но тот лишь отмахнулся и повторил. — Освободите помещение, — на этот раз никто больше не сомневался. Когда в помещении остались только мы и Корон, каргонец сказал:

— Я готов признать, что я не всё знаю о людях, но многое время изучал их, но мои подчинённые… Как вы представляете союз? Я могу приказать. У нас жёсткая дисциплина. Этот Порядок выстрадан предыдущими поколениями. Каждый из нас выполняет свою функцию и понимает своё предназначение, своё место в теле общества.

— В вашем народе есть зачатки коллективного разума, — сказала Молния. Я был удивлён, услышав это. Кажется, мы и вправду ничего не знаем о своём противнике.

— Да, верно. Это уже на уровне подсознания. Но есть один изъян: низшие касты знают крайне мало. Удивительно, — Корон крякнул. Очевидно, это был смешок, — но мои солдаты, когда я их послал на планету, привезли мне ребёнка, будучи уверенными, что перед ними взрослый. Они даже пол не смогли определить. А если вспомнить последний случай… — Корон посмотрел на Мирослава. — Хорошо ещё, что мои бойцы вам руку не сломали, — затем снова повернулся к Молнии. — То есть никаких представлений о ксенобиологии. Вы понимаете, к чему я веду?

— Значит, вы принимаете наше предложение, — уже утвердительно сказала она.

— Вы знаете девиз военной касты?

— «Что сопротивляется, подлежит уничтожению», — ответила Молния.

— Верно, я никогда не откажусь от этого кредо. И знаете почему?

— В ней ваша жизнь.

— Раньше формулировка сути военных звучала несколько иначе… Вообще это искажение древней мудрости: «Что сопротивляется, подлежит преодолению». То есть трудности надо преодолевать. Сейчас об этом уже забыли, но я люблю краткие и ёмкие выражения. В частности, я изучал поговорки и пословицы людей. Противника нужно знать изнутри… И вот ваш посланник сказал фразу, от которой я не могу избавиться: «Ошибки нужно исправлять». Вы допустили ошибку, затем мы совершили её и посланник погиб. Вы ждали от нас таких действий, ждали нашей ошибки и указали на неё. Каждый вложил в новый союз что-то от себя, но только ваша сторона позволила расплатиться жизнью ребёнка…