Шрифт:
– Хочешь дело? Вези меня в поселок Первомайский.
– Зачем? Это же у черта на куличках.
Всех этих лириков-невротиков не обязательно посвящать в тонкости, а то, не приведи бог, сдвинутся, Макар отговорился:
– Много вопросов, Севастьян. Так надо.
– Сейчас везти? Но... я немного выпил...
– Вижу.
– Совсем немного. Мне приходилось водить машину подшофе, я неплохо справлялся... Короче, за дорогу проветрюсь. Едем.
– Нет уж, нет уж, мне жить пока не надоело. Сиди дома и не беспокой меня по пустякам.
– Разве мое предложение пустяки? – разгорячился Севастьян. – Думаешь, мне не страшно стать мишенью? Я не такой храбрый, как может показаться, мне понадобилось время, чтобы принять решение... И я согласен с завтрашнего дня сутками кататься по городу, пока она не объявится. Другого пути нет. Ты не найдешь ее. Как можно найти человека в городе, где живут сотни тысяч людей?
– Находят, – коротко сказал Макар.
– Не таких изворотливых! Она четыре года здесь жила! – Севастьян в сердцах ударил по столу ладонью. – А я не догадывался, что за змея у меня спит под боком. – Внезапно он обмяк, упал на диван, устало вымолвив: – Я хочу знать, что все это значит. Должен же этот кошмар когда-то кончиться?
– Кончится, – пообещал Макар, вставая. – А ты не суетись. Будешь сидеть дома – останешься жив.
– Понятно. Ты отказываешься от моей помощи. Ну, что ж, тогда я сам буду искать ее.
– Ну и дурак. Где ты собрался искать свою жену?
– Везде, – обвел рукой Севастьян. – Ничего, ничего, я сам справлюсь. Парочку охранников найму, это сейчас не проблема, были б деньги. Буду ловить ее на себя. Где-то же она притаилась. И ей что-то нужно, раз она в меня стреляла. Но что я с ней сделаю... страшно подумать.
– В Дениса тоже кто-то стрелял, так что не ты один пострадал в этой истории. Хочешь искать свою Веронику – ищи, я не могу тебе это запретить. И постарайся не навредить ей, иначе под суд пойдешь ты. А сейчас извини, я устал, мне еще надо навестить Алину, она тоже сидит под замком. Пока.
17
Распахнув дверь, Алина встретила его хорошей новостью:
– Звонили из больницы, сказали, что я могу навестить Дениса... Мы можем, – зачем-то внесла она поправку.
– Значит, с ним порядок. Вероника прислала письмо?
– Да. Я не позвонила... не хотела отвлекать вас от дел.
– Покажите, – снимая куртку, сказал он. Минуту спустя Макар читал: – «А я не хочу тебя видеть. Ты уехала, бросила нас с мамой. Тебя не интересовало, что с нами, как мы живем, живы или нет. Первое письмо мы от тебя получили шесть лет назад. А до этого где ты была?» Вы действительно не писали четыре года?
– Да, – смутилась Алина. – Мне было очень трудно, я была одна в чужой стране, экономила на всем. Потом в моей жизни наступили неожиданные перемены, я сразу написала и получила ответ от Вероники, что мама под следствием.
– Вероника сразу стала вымогать у вас деньги?
– Нет-нет, она вообще не вымогала... поначалу не вымогала. Я сама начала высылать ей деньги, значительно позже, уже будучи замужем, она... Впрочем, моя Вероника замужем не была, как выяснилось. Читайте дальше.
– «Если хочешь мне добра, не суйся в мою жизнь. Забери заявление из милиции, садись в самолет и лети туда, откуда прилетела. И вообще, забудь обо мне, так будет лучше для нас обеих».
Макар сделал отметку в уме: опять требование прекратить поиски. Севастьян и Алина – два главных звена, от которых зависят поиски Вероник, поэтому на них и оказывается давление. Но давильщики – люди безграмотные, потому что в этой истории появились трупы, а они не напишут заявление, мол, прекратите искать наших убийц. Поскольку он углубился в размышления и, казалось, забыл об Алине, она легонько тронула его за плечо:
– Что будем делать, Макар?
– Писать ответ. Садитесь. – Он уступил ей место, оперся локтями о стол и приступил к диктанту: – «Ты считаешь, что я виновата перед тобой? Хорошо, пусть так. Но разве я не заслужила прощения? Кто помогал тебе все эти годы?..»
– Это некорректно, Макар, – воспротивилась Алина. – Если берешься помогать, то делать это надо от души, не рассчитывая на ответную благодарность и уж тем более не попрекать.
Он подпер ладонью подбородок и взглянул на нее, как на вымершее существо юрского периода, которое случайно ожило, но не понимает, куда попало, и всех напрягает своим присутствием. Вот до чего доводит благополучная жизнь за рубежом – ни самолюбия, ни опыта ведения переговоров с негодяями. Макар счел, что воспитывать Алину поздновато, ее надо заставить слепо выполнять его указания:
– Пишите, пишите... Написали?
– Написала, – вздохнула она.
– Пишите дальше... «Вероника, я заберу заявление, но только после того, как увижу тебя. Мне кажется, пишешь не ты, а кто-то другой. Пока я не удостоверюсь в обратном, не уеду». Написали?
– Да.
– Ну и хватит с нее. Отправляйте. Кстати, когда пришло письмо?
– В пятнадцать десять.
– В общем, одно и то же время... А знаете, мы выяснили имя убитой женщины.
– Что вы говорите! И кто она?
– Да никто. – Макар бесцельно прошелся по комнате, вразвалочку, собственно, торопиться было некуда, ночевать он собрался здесь, не желая оставлять Алину одну. – Пенсионерка. Зовут Любовь Прохоровна Гришина. Я сегодня говорил с соседями, но не со всеми. У нее есть сестра, живет далековато, в поселке, я не рискнул туда поехать, не уверен, что справлюсь с таким расстоянием. Хотел Севастьяна посадить за руль, но он пьян.