Шрифт:
А это моя прощальная записка, на всякий случай.
Тем, к кому это относится
Если вы читаете это письмо, значит, я мертва. Меня убил Клод Пистал. Не верьте, что я умерла от естественных причин, как бы это ни выглядело. Поверьте, он меня хладнокровно убил.
Я, Дейзи Фэй Харпер, будучи в здравом уме и в шестом классе, торжественно клянусь, что видела Клода Пистала и Руби Бейтс вместе днем 21 сентября сего года, они целовались, а следовательно, они друг друга знают. Если не верите, спросите ее сестру Опал, известную как миссис Джулиан Уилсон, и мистера Килгора из ФБР.
Прощайте, мама и папа. Я вас очень любила. Вы со мной прекрасно обращались, когда я была жива, и я очень это ценю. Пап, не переживай, что не достал для меня пони. Может, я бы о нем и не смогла заботиться как следует. Постарайся держаться, пап.
Прощай, Майкл Ромео, мой верный друг. Передай миссис Андервуд от меня особое «прощай» и скажи, что она лучшая учительница в моей жизни.
Прощайте, миссис Дот, и Джимми Сноу, и весь шестой класс, за исключением Кей Боб Бенсон, она знает почему.
Прощай, Пичи Уигам. Спасибо за личинок. Прощайте все, кто меня любил, когда я была жива, включая мистера Кертиса Хонивелла и его девичью армию.
Прощайте, бабушки и дедушки, и один двоюродный дедушка, и тетя Бесс, и Сью Лавеллс, и Эдна, которая замужем за матросом в Пенсаколе.
Прощай, Анжела, и привет твоим маме и папе. Надеюсь, уши у тебя меньше топырятся. Мистер Пистал, мне жаль, что я посадила вашего брата в тюрьму и, возможно, на электрический стул, но он этого заслужил.
Да, и ты, Хэнк Тернер, прощай, если тебя когда-нибудь найдут.
Это мое последнее завещание, простите, что оно такое маленькое, но вы же знаете, почти все мое имущество сгорело. Мою любимую расшитую подушку я оставляю маме. Одежду завещаю Майклу, хотя, может, он и не захочет носить девчачьи джинсы. Если не захочет, отдайте их Пэтси Руфь Когтинс.
Мою кошку Феликс я оставляю папе.
И последнее, что я должна сказать. Я несу ответственность за то, что коктейль-бар сгорел. Я сделала это не нарочно, так что не отнимайте у папы страховку. Все равно ее ни на что не хватит.
Дейзи Фэй ХарперПапа, Джимми Сноу и Билли Банди сегодня отправились в «Синюю гардению» сказать Гарольду Писталу, чтобы передал сообщение своему брату Клоду: если он осмелится приблизиться ко мне на сто ярдов, папа его убьет. А если Клод Пистал убьет папу, то Джимми Сноу убьет Клода, а если тот убьет их обоих и Билли Банди, то есть целая группа других людей, которые убьют его. Вряд ли у папы есть целая группа других людей, но получилось здорово!
Гарольд успокоил папу. Ничего ни с кем не случится. Клод в Южной Америке и сюда не вернется, потому что в Детройте на него кое-кто точит зуб. Вернувшись домой, папа позвонил мистеру Килгору, и мистер Килгор сказал — да, Клод в Южной Америке, а если надумает вернуться, то ФБР его схватит за жабры, не успеет глазом моргнуть. Папа был доволен как улитка, и я тоже. Я слишком молода, чтобы умереть.
Напишу-ка я той девочке из Южной Америки, которую удочерил «Клуб юных дебютанток», скажу ей, если она когда-нибудь встретит человека по имени Клод Пистал, пусть с ним не разговаривает, потому что от него одни беды.
В школе сегодня была другая учительница. Миссис Андервуд в больнице в Магнолия-Спрингз, ей в субботу утром удалили аппендикс. Она вернется через две недели. Ну вот, пока я дрожала за собственную шкуру, бедная миссис Андервуд очутилась на операционном столе. Мы написали ей выздоровительные письма. Мое было в шесть страниц длиной плюс анекдот. Обедая в «Свинье и свистке», я решила съездить к ней лично и убедиться, что с ней все в порядке. Не доверяю я этой новой учительнице. Может, она пытается заполучить работу миссис Андервуд.
В больнице медсестра сказала, что детей без взрослых не пускают. Я целую вечность искала какого-нибудь взрослого. Наконец один умственно отсталый парень по имени Лерой, который вечно ошивается у аптеки «Биг Би», согласился со мной пойти, но прежде пришлось ему купить мороженое.
Я говорю медсестре:
— Вот мой взрослый.
Но она подняла глаза и сказала:
— Лерой, ну-ка вон отсюда, марш домой.
Ой, прямо не знаю, ей не угодишь. Он же взрослый, правильно?
Тогда я обошла больницу вокруг и нашла другой вход. Заглянула во все палаты, большинство людей были старенькие и спали. У дверей одной палаты стояли четверо. Один из них читал Библию. Кто бы там ни был в комнате, он умирал. А вдруг это миссис Андервуд? Я стала бегать по коридорам и кричать:
— Миссис Андервуд, миссис Андервуд!
И когда эта медсестра поймала меня и поволокла к выходу, из палаты в другом конце коридора донесся голос миссис Андервуд:
— Это Дейзи?
Я вырвалась из рук медсестры и побежала в ту палату, и там оказалась миссис Андервуд, она сидела на кровати в красивой пижаме с голубыми кружевами. Она совсем даже не умирала. И тут на меня напала эта медсестра, злая как черт. Я своими воплями перебудила ей всех пациентов.
Миссис Андервуд попросила ее, чтобы я осталась — пожалуйста! Медсестра не хотела меня пускать, но все остальные пациенты трезвонили в колокольчики, и она сказала:
— Ой, ну ладно, только на пять минут, не больше.
Миссис Андервуд была удивлена, что я приехала.
— Дейзи, скажи на милость, что ты тут делаешь? — спросила она.
Я объяснила, что мне захотелось убедиться, что с ней все в порядке, ведь однажды я тоже очутилась в больнице, мне удаляли гланды, и это было ужасно. Миссис Андервуд сказала, что все нормально, пусть я за нее не беспокоюсь. Я доложила, что мы написали ей выздоровительные письма, а потом как дурочка пересказала все, что написала в своем письме, включая анекдот. Теперь никакого сюрприза не получится, когда она его получит.
На обратном пути я сообразила, что впервые вижу миссис Андервуд без косметики. Она натуральная красавица, прямо как Дорис Дэй.
Миссис Дот повезла нас на ярмарку округа Харвин. У меня было 15 долларов, и я не сомневалась, что выиграю шикарный подарок для миссис Андервуд. Мы набились в машину точно сардины. Анжелу Пистал пришлось усадить к себе на колени. Это самая костлявая девочка в мире.
Эми Джо Снайпс с сестрами болтали о том, на какие аттракционы пойдут. Даже Кей Боб Бенсон разволновалась, потому что забылась и обратилась ко мне с вопросом. Она со Дня всех святых со мной не разговаривала, но когда я ответила, она поняла, что наделала, глянула с презрением, буркнула: «А ты кто такая?» — и нос задрала.
Когда мы добрались до ярмарки, все небо было залито фейерверками, и миссис Дот пришлось оставлять машину в миле от входа. На улице было жуть как холодно, вокруг луны сияло кольцо. Мы вошли в огромную арку с надписью «Добро пожаловать на ярмарку округа Харвин и сельскохозяйственную выставку», а потом целую вечность ждали, пока миссис Дот купит билеты, и Майкл так разнервничался, что, не дойдя до ярмарки, купил пупса на палочке у какого-то типа, торгующего смешными пуговицами и прочей чепухой. У них громадное колесо обозрения, я такого никогда не видела. Кей Боб Бенсон купила белую деревянную указку с наклеенными на нее блестяшками. Там были аттракционы: гусеница с бело-зеленым парусиновым верхом, который закрывается, когда ты садишься, чертово колесо, врезающиеся машинки — Майкл мечтал на них покататься — и гигантская карусель. И на каждом аттракционе играла своя музыка.