Шрифт:
Света подняла подол платья, высморкалась в шелковую нижнюю юбку, на что отец громко рассмеялся, чмокнул дочь в щечку и утер ей нос своим носовым платком:
– Ты совсем еще малышка... Ничего, ничего, выждать надо, а там посмотрим кто кого. Обещаешь больше не упрямиться?
– Обещаю, – буркнула Света, надув губы.
– Вот и умница. Иди, а то гости без невесты скучают.
Света вышла из кабинета. В холле перед залом быки отца играли в нарды, а на диване спал отец Марата, пресловутый Леня Ступин. Нет, не спал, дрых, безобразно храпя. Света брезгливо передернула плечиками:
– Свинья. Фу!
– Светочка, нельзя так! Вдруг услышит.
У кабинета стоял друг отца Петр Ильич, очень хороший человек – отец Андрея, который тоже нравился Светлане.
– Ну и пусть слышит. Жирная свинья! – упрямо сказала она.
– А ты права, если честно, – тихо рассмеялся Петр Ильич. – Папа в кабинете? Я к нему.
Утвердительно кивнув, Света поплелась в зал. А там шел очередной «перекус». Активно работая челюстями, гости поприветствовали невесту довольно лениво, так сказать, отдали дань. На этот раз отвращение у Светы вызвали они. Марат восседал одиноко на почетном месте жениха. Света решительно подошла к нему, взяла его лицо ладонями и, прошипев:
– Как я тебя ненавижу, – запечатлела на его губах страстный поцелуй.
Улюлюканье, аплодисменты, вопли... Света, поставив руку на бедро, смотрела на гостей, и весь ее вид говорил: нате вам поцелуй! Ага, гости хотят еще, шакалы! Пожалуйста. Она продемонстрировала «любовь» вторично и с самым паршивым настроением плюхнулась рядом с Маратом. Странно, какие бы гадости она ему ни говорила, он только снисходительно улыбался. А делала она это с определенной целью, чтобы «дорогой муж» взбесился и бросил ее прямо на свадьбе. Вот где казус вышел бы! Жених отказался от невесты! Ее жалели бы, осуждали Марата, и все осталось бы на своих местах. Но Марат и не думал бросать Светлану, а спокойствие «мужа» раздражало ее до посинения. Света вновь почувствовала себя такой несчастной, такой угнетенной, одним словом – рабыней. Захотелось разреветься опять. Но она сказала себе мысленно: «Я дочь Железного Феликса. Я все выдержу!» И принялась чистить банан – хоть какое-то развлечение.
3
Докурив до фильтра сигарету, Герман потер ладонями утомленное лицо, тряхнул головой и решил вернуться в зал, но у входа нос к носу столкнулся с выходившей оттуда Ритой, которая почему-то растерялась. Оглядев ее сверху донизу, Герман уставился на сумочку, висевшую на ее плече – Рита явно намеревалась улизнуть потихоньку.
– Куда ты? – нахмурился он.
– Воздухом подышать, меня тошнит от этой свадьбы, – раздраженно сказала Рита.
– Тааак... – протянул он. – Ты сегодня весь день ищешь повод поссориться...
– А мы не мирились, – отрезала она. – Я всего-навсего выполнила просьбу «поприсутствовать» на свадьбе в качестве твоей подруги. Кстати, ты достойно справился с ролью друга: окружил меня вниманием, не отходил ни на шаг, танцевал только со мной, – все было как раз наоборот, поэтому говорила она язвительно. – И довольно. Хватит. Свою миссию я выполнила, могу идти домой.
Оттолкнув Германа, она сбежала вниз, но он очень быстро настиг ее, грубо схватил выше локтя и потащил за угол ресторана.
– Пусти! Мне больно! – вырывала руку Рита.
За углом он швырнул ее к стене, в которую уперся ладонями так, что Рита оказалась между его рук. Молчал, чтобы не наговорить в запале такого, о чем впоследствии пожалеет. Только ноздри раздувались и дышал тяжело, шумно, словно пробежал километр. Рита будто не видела разъяренного Германа, добавила яда в интонацию:
– Вот как! Силу применяешь! Ты не перестаешь меня удивлять. Что ж, теперь тебе остается меня ударить. Давай, не стесняйся...
– Ты же знаешь, что я этого никогда не сделаю, – зло процедил Герман, почти не разжимая рта, а ему хотелось именно ударить Риту, очень хотелось.
– Не знаю! – надрывно вскрикнула она с болью. Герману стало не по себе, ведь он виноват перед ней. – Я вообще, как выяснилось, тебя не знаю! И если честно, не хочу знать. Пусти, я пойду домой.
– Ты останешься, потом я отвезу тебя.
– Не стоит утруждаться, доберусь сама.
– Рита! Не выводи меня из себя, – сказал он спокойно, но на пределе.
– А то что будет? Это Светку вы можете заставить делать все, что угодно вам, но не меня. Я не твоя собственность, понял? Приказывать ты мне не смеешь.
– Не говори так. Я прошу тебя...
– Думаешь, никто не видит ее зареванных глаз? – разъярилась Рита. – Вы что устроили с папочкой? Играете ее судьбой? Думаешь, никто не соображает, что на самом деле произошло?
– Мне плевать...
– А мне нет! Плюй куда хочешь, но не в меня! Завтра вся эта свадебная свора будет смеяться над вами за вашими же спинами, а заодно и надо мной. Ты спишь с кем попало, я делаю вид, что все о'кей. А я не хочу, чтобы вся эта мразь тыкала в меня грязными пальцами. Это вы с папочкой страусы, умеете голову в песок прятать, а я другой породы...