Поднявъ шляпу, капитанъ Куттль вытеръ ее рукавомъ и принялся разсматривать съ большою нжностью. Молчаніе продолжалось нсколько минутъ.

— Вкдите ли, въ чемъ дло, — заговорилъ наконецъ капитанъ. — Я вчера хотлъ идти къ старику Соломону, и сегодня тоже, да вотъ она… она спрятала мою шляпу.

— Какъ спрятала? кто? — спросила Сусанна Нипперъ.

— Домовая хозяйка, — отвчалъ капитанъ тихимъ басомъ, длая таинственные сигналы. — Мы немножко поспорили насчетъ мытья половъ въ этой кают, и она… — продолжалъ капитанъ, взглядывая на дверь и облегчая себя продолжительнымъ вздохомъ, — она засадила меня подъ арестъ.

— О, желала бы я поспорить съ вашей хозяйкой! — быстро заговорила Сусанна, вспыхнувъ отъ негодованія. — Я бы ее засадила.

— Неужто, моя милая, неужто! — восклицалъ капитанъ, сомнительно качая головой и съ явнымъ удивленіемъ размышляя объ отчаянномъ мужеств прекрасной героини. — Не знаю однако-жъ: тутъ трудная навигація, и дло не пойдетъ на ладъ. Никогда не допытаешься, куда подуетъ втеръ. Иной разъ летитъ она на всхъ парусахъ въ одну сторону, a потомъ глядь, она уже передъ твоими глазами. У ней чортъ въ голов, и когда разбушуется… — здсь капитанъ обтеръ потъ, выступившій на лбу, и окончилъ фразу трепетнымъ свистомъ. — A вы неужто засадили бы ее?

Вмсто отвта Сусанна только улыбнулась, но въ этой улыбк было столько отваги, столько гордаго вызова, что капитанъ вроятно никогда бы не кончилъ созерцанія храброй двицы, если бы Флоренса въ эту минуту не повторила своего приглашенія къ оракулу Бенсби. Возвращенный такимъ образомъ къ своимъ обязанностямъ, капитанъ надлъ лощеную шляпу, взялъ сучковатую палку — такую же, какую подарилъ Вальтеру — и, подавая руку Флоренс, приготовился идти напроломъ, если непріятель сдлаетъ засаду.

Но, къ великому благополучію, м-съ Макъ Стингеръ уже перемнила курсъ и лавировала въ другомъ направленіи. Когда капитанъ Куттль спустился съ лстницы, достойная дама выбивала y воротъ ковры и половики, отъ которыхъ пыль образовала густое облако надъ головою Александра, продолжавшаго сидть на каменной мостовой. Это занятіе до того поглотило умственныя силы м-съ Макъ Стингеръ, что, когда капитанъ проходилъ мимо ея съ обими двицами, она принялась колотить еще сильне и ни словомъ, ни движеніемъ не обнаружила, что замтила бгство своего арестанта. Густая пыль отъ ковровъ толстымъ слоемъ покрыла самого капитана и заставила его нсколько разъ чихнуть, какъ отъ крпкаго табаку; за всмъ тмъ онъ былъ очень доволенъ диверсіей м-съ Макъ Стингеръ и едва врилъ своему благополучію. На дорог, между воротами и каретой, храбрый морякъ нсколько разъ оглядывался черезъ плечо назадъ съ явнымъ опасеніемъ погони со стороны бдительнаго непріятеля.

Но погони не было, и капитанъ, достигнувъ экипажа, ловко вскочилъ на козлы, отказавшись отъ удовольствія помститься вмст съ дамами, хотя он усердно просили его занять мсто въ карет. По указанію капитана, кучеръ погналъ лошадей къ Рэтклифской пристани, гд стояла "Осторожная Клара", корабль Бенсби, втиснутый между сотнями другихъ кораблей, перепутанныя снасти которыхъ казались издали чудовищной, до половины сметенной паутиной.

Когда путешественники прибыли на пристань, капитанъ, соскочивъ съ козелъ, высадилъ дамъ и попросилъ ихъ идти съ нимъ на корабль, замтивъ, что чувствительный Бенсби иметъ глубочайшее уваженіе къ женскому полу, и что одно ихъ появленіе на корабл развяжетъ его языкъ для удивительныхъ секретовъ.

Флоренса охотно согласилась, и капитанъ, забравъ ея руку въ свою огромную лапу, повелъ ее съ видомъ покровительства, отеческой любви и вмст гордости, по грязнымъ палубамъ, къ "Осторожной Клар", находившейся отъ берега на значительномъ разстояніи. Когда они подошли къ кораблю, оказалось, что входъ на него довольно затруднителенъ, потому что лстница была снята и полдюжины футовъ отдляли его отъ ближайшаго судна. Капитанъ Куттль объяснилъ, что великій Бенсби, такъ же какъ и онъ, терплъ по временамъ лютыя напасти отъ своей хозяйки и, чтобы избавиться отъ нападеній, становившихся невыносимыми, онъ, въ критическихъ случаяхъ, отдлялся отъ нея непроходимою пропастью, приказывая снимать лстницу, по которой она взбиралась на "Осторожную Клару".

— Клара, эгой! — закричалъ капитанъ, приставляя руку къ обимъ сторонамъ рта.

— Эгой! — откликнулся, какъ эхо, корабельный юнга.

— Бенсби на корабл? — кричалъ капитанъ, привтствуя юнгу богатырскимъ голосомъ, какъ будто ихъ раздляли сотни саженъ разстоянія.

— На корабл, — прокричалъ юнга точно такимъ же голосомъ.

Потомъ юнга перебросилъ лстницу, и капитанъ, устроивъ ее какъ слдуетъ, переправилъ Флоренсу и вслдъ за ней Сусанну Нипперъ. Дамы остановились на палуб, съ любопытствомъ разсматривая нкоторыя принадлежности матросской кухни и туалета.

Черезъ нсколько минутъ изъ-за каютной переборки высунулась огромная человческая голова съ краснымъ деревяннымъ лицомъ и одинокимъ глазомъ, вращавшимся на подобіе маяка въ бурную ночь. Косматые волосы, разввавшіеся на чудной голов на подобіе пакли, не имли преобладающаго направленія ни къ сверу, ни къ югу, но склонялись ко всмъ четыремъ сторонамъ компаса и расходились по всмъ его румбамъ. За головою постепенно слдовали острощетинистый подбородокъ, рубашечные воротники, толстйшій галстукъ, непромокаемые лоцманскіе шаровары съ высочайшимъ бантомъ, закрпленнымъ, какъ на жилет, массивными деревянными пуговицами. Наконецъ во всей красот передъ глазами зрителей выставилась полная особа оракула Бенсби съ руками въ бездонныхъ карманахъ и съ глазомъ, обращеннымъ на вершину мачты, какъ будто на корабл не было ни капитана Куттля, ни его спутницъ.

Глубокомысленный видъ этого мудреца, крпкаго и дюжаго, съ величавымъ выраженіемъ молчанія на багряномъ лиц, привелъ сначала въ остолбенніе даже капитана Куттля, стоявшаго съ нимъ вообще на короткой ног. Шепнувъ Флоренс, что Бенсби въ жизнь никогда ничему не удивлялся и даже не постигаетъ чувства удивленія, Куттль робко наблюдалъ мудреца, глазвшаго на мачту и потомъ устремившаго вращающійся глазъ на безпредльный горизонтъ. Когда, наконецъ, заоблачный философъ насытилъ свою любознательность, капитанъ проговорилъ: