Златые врата распахнулись. Отец Федор оторвался от чтения молитвы и поднял глаза. Из алтаря вышел монах в длинной черной рясе.

— Помните меня, Тихон Лукич?

Вершинин перекрестился. Скорее он ожидал увидеть Господа Бога, чем этого человека, да еще в монашеской одежде.

— Да, да, это я, старший лейтенант Кондрат Масоха, который перевозил вас из лагеря Чокурдах в больничку.

— Я вас очень хорошо помню, Кондрат Акимыч. Священник встал с колен.

— Почему вы не пошли дальше с отрядом Лизы?

— Лебеда заболел, мы не могли его бросить одного. Людей в селе нет, здесь происходит что-то непонятное. Герасима Савельича укусила огромная пчела, нога сильно опухла. Сейчас он без сознания лежит в сельсовете, я не в силах ничем помочь.

Появился второй монах, невысокий, лысый и уже немолодой.

— Жар у него есть?

— Весь горит.

— Это профессор Берг Борис Леонтьевич, — представил Масоха своего товарища. — Познакомьтесь. А это Тихон Лукич Вершинин. Он же отец Федор, он же заключенный номер 0932. Профессор тоже бывший зек.

— Позвольте, но как вы здесь оказались? — наконец-то спросил священник.

— Долгая история, потом расскажем. Мы попали сюда и остались незамеченными — это сейчас главное. За селом ведется наблюдение, выходить мы можем только ночью…

— Послушайте, любезный, — не выдержал Берг, — вы можете дотащить до церкви вашего больного? Нам надо его осмотреть.

— Силенок у меня хватит.

— Старайтесь не касаться его кожи, нам хватит одного больного.

— На нем одежда.

— Вот и ладненько. Тащите его, пастор. Дело срочное.

Отец Федор ушел.

— Плохо получается, — покачал головой профессор. — Священник в телогрейке, а мы, безбожники, в рясах. Надо ему переодеться, церковного платья тут на монастырь хватит.

— Разберется. Мы ничего не смыслим в этих делах. Что он скажет, увидев нашу лабораторию, которую мы развернули тут? Надо позвать Ледогорова и Моцумото.

Отец Федор оказался крепким мужичком. Он принес Лебеду на руках, правда ноша не была слишком тяжелой. Четверо одетых в монашеские одежды подхватили больного и понесли вниз в подвал.

Растерянный священник последовал за ними, и каково было его удивление, когда он увидел, что трапезный стол заставлен колбами, пробирками, разными пузырьками и склянками. За столом сидел какой-то монах и колдовал над микроскопом.

— Взгляните, Борис Леонтьевич! Такого вы еще не видели! — воскликнул Зарайский, не отрываясь от прибора.

— У нас больной, Яков Алексеич, требуется срочное вмешательство.

— Да, да, одну секунду.

Лебеду уложили на постель. Профессор срезал повязку с ноги и попросил всех отойти подальше. Над коленом выросла настоящая гора красного цвета с белой макушкой. Опухоль внушала страх. Зарайский на ходу пожал руку священнику, будто они давние приятели, и подошел к больному.

— Желтая лихорадка, — мгновенно сделал он вывод. — Обратите внимание на сопротивляемость организма. Язвы не пошли по всему телу, клетки сильно сопротивляются, согнали заразу в один узел.

— Значит, этот человек прошел курс лечения у доктора Бохнача, переболел дизентерией и ел синюю кашу на йодистом растворе. Отлично! Нам надо вскрыть нарыв, выпустить гной, извлечь стержень и прижечь рану. Хуже не будет.

— Подите гляньте в микроскоп, у нас на глазах происходит чудо. Собственно говоря, похожий пример перед нами.

Берг склонился к микроскопу и буквально замер.

— Да что происходит-то, в конце концов? — не вытерпел Масоха.

— Видите ли, Кондрат Акимыч, происходит чудо. Мы взяли кровь у человека, спящего в гробу. Живые клетки ведут настоящую войну со спорами чумы и побеждают. Либо он святой, либо мы сделали открытие. Чума победима. Из крови можно сделать сыворотку. Противоядие.

— Из крови покойника?

— Вовсе он не покойник, он в коме. Иммунитет ослаблен. Нам надо ему помочь, и мы найдем способ, как это сделать. Сугато Зиякава ошибся в своих расчетах, и я знаю, по каким причинам. Все свои эксперименты он проводит над людьми с ослабленным иммунитетом. К их числу можно отнести местных жителей. Узники концлагерей ему не по зубам.

— С чего началась болезнь вашего друга? — спросил Зарайский у Вершинина.

— Его укусила пчела. Очень большая пчела. За храмом кладбище и улей. Тут все несоразмерно — пчелы, крысы, цветы, все невероятно огромное.

Берг и Зарайский переглянулись. Судя по всему, услышанное было подтверждением их догадок.

— Потому мы сюда и пришли, Тихон Лукич, — стал объяснять священнику Дейкин. — Где-то в лесах находится лаборатория по производству отравы, ею руководит японский ученый, засевший в тайге с середины 30-х. И судя по тому, что мы видим, лаборатория продолжает функционировать и проводить эксперименты.