Шрифт:
– А все-таки как же тебя зовут?
– спросил он, пытаясь улыбнуться.
– Я - Юрий. А ты?
– А я - вот она!
Девушка выставила полную грудь под полотняной сорочкой, повела бедрами, ее тело свободно ходило под широкой сорочкой, а в глазах князя прокатилась темная волна, он рванул из ножен меч, подскочил к девушке, хрипло воскликнул:
– Говори, иначе прикончу!
Она испугалась не на шутку, глаза ее расширились, черные искорки запрыгали чаще, потом они посерели, девушка выставила руки так, будто могла ими защититься от меча, послушно прошептала:
– Забава.
– Что?
– бросив не до конца извлеченный меч обратно в ножны и хватая ее крепко за плечи, спросил Ярослав.
– Что?
– Зовут меня так. Забава.
– Почему так?
– Отец так назвал. Мы в лесу живем, одни. Никого нет вокруг. Когда родилась, была для него забавкой.
– А ныне что?
– И ныне.
– Почему так ко мне? Знаешь, кто есмь?
– Не знаю.
– Это к лучшему. Понравилась мне вельми.
– Ну.
– Она вывернулась из-под его рук, отскочила в сторону.
– Поезжай себе дальше, пока я тебя не знаю.
– Должна спознать.
– А не хочу.
– Я для тебя все сделаю.
– А что ты для меня сделаешь?
– Ну...
– Князь запнулся: и впрямь, что он мог для нее сделать? Боярыней станешь.
– А не нужно мне боярыней!
– Что же тебе нужно?
– А ничего!
– Ну, не убегай от меня.
– А ты не подходи.
На Ярослава снова наплывала темная ярость. Зачем он ввязался в этот глупый разговор? Нужно было сразу смять, сломить, нужно было, нужно... Ох! Он сказал умоляюще:
– Прошу тебя вельми. Постой лишь возле меня. Немножко.
– А поезжай себе, - сказала она жестоко.
– Вон тебя ищут.
В самом деле, издалека доносились крики, заржали в лесу кони, откликнулся им конь князя.
– Увидят тебя здесь, будет тебе, - мстительно улыбнулась Забава.
– А я не боюсь никого, - сказал он, как последний хвастун.
– Я над ними всеми, а не они надо мной. Ну, так подойдешь?
– Не хочу.
– Только подержать тебя за руку.
– Чего захотел.
– Ау-у! Княже!
– послышался из зарослей могучий голос Коснятина. Княже Ярослав!
В глазах Забавы сверкнуло любопытство.
– Так ты - князь?
– Князь. Иди ко мне.
– Если князь, то еще раз можешь приехать!
– Она засмеялась и бросилась в чащу.
И след ее простыл.
А с другой стороны, испуганно перекликаясь, проламывались сквозь заросли посланные Коснятином ловцы и варяги.
– Чего претесь!
– крикнул на них Ярослав, а Коснятину, когда тот вышел к коням, сердито сказал: - Отвыкай следить за князем. Негоже чинишь.
– Испугались за тебя, светлый княже, - виновато ответил Коснятин.
– Не маленький, сам как-нибудь управлюсь. Обдумал все нынче. Вели ковать мечи да копья и возить стрелу [11] по пригородам, чтобы готовили воев к весне, пойду на Киев.
Он махнул всадникам, чтобы отстали, оставили их с Коснятином наедине, продолжал:
– А зимой поедешь за море к свейскому царю. Слышал я, дочь у него есть вельми хорошая, сосватаешь за меня, ибо уже два лета, как моя Анна, царство ей небесное, покинула меня и перешла в божьи чертоги, а мне на этом свете тяжело и неприютно.
11
Возить стрелу - новгородский обычай, означавший объявление войны. (Прим. автора.)
– Я с тобой, княже, - напомнил Коснятин.
– Ты не в счет. Груб еси и плотояден.
– Обижаешь меня, княже. А я же для тебя...
– Знаю, что ты для меня. Все людское естество для меня открыто, ничто не укроется от глаз моих. Раз я на отца своего поднялся, то уже...
– Отец твой погряз в грехах, в бесовской похоти...
– Отец мой старый уже человек и великий человек. Никто ему не ровня. А грешны все мы суть. Каждый рождается с бесами и живет с ними, а к богу идет всю жизнь. Но дойдет ли?
Коснятин обескураженно взглянул на князя. Ярослава тешила растерянность посадника.
"А знал бы ты еще про Забаву!" - злорадно подумал он, а вслух спросил:
– Кто-нибудь тут стережет твои ловища?
– Есть тут один ловецкий, за Гзенью его хижина. Но бездельник и гуляка страшный. Сегодня и вовсе куда-то исчез. Из-за него и не поймали ничего. Зря только проездили.
– Неумелые ловцы. А твоему сторожу нужен бы помощник.
– Обойдется. Обленился и без помощников, а дай - и вовсе ничего не будет делать! Простой люд надобно держать в руках!