Лазутчики также сообщили Яковлеву, что недалеко от Сечи находится отъезжий запорожский караул, который легко можно перебить. Тогда Яковлев отправил против караула нескольких солдат, которые частью его перебили, частью утопили, а одного доставили к полковнику живым. От него-то Яковлев и узнал, что запорожцы все как один решили действовать против русских войск. «Замерзело воровство во всех», писал Яковлев Меншикову.

Тогда русские решили устроить шанцы, на них поставить пушки и обстрелять Сечь через воду. Но из-за большой дистанции выстрелы не достигали цели.

После этого Яковлев приказал сделать приступ на лодках. Запорожцы подпустили русских на близкое расстояние и разом выстрелили по ним из пушек и ружей. Несколько офицеров были ранены, триста солдат, в том числе полковник Урн, убиты, несколько человек попали к запорожцам в плен, и те их «срамно и тирански» умертвили.

После этой неудачи русские отступили. Положение Яковлева было сложным. Но 14 мая на помощь русским прибыла от генерал-майора князя Григория Волконского помощь – полковник Галаган с компанейским полком и драгунами.

Иван Иванович Галаган был сыном малороссийского казака из селения Омельника 112 . Вначале Галаган был полковником в Запорожской Сечи, потом состоял полковником «охочекомонных полков» в Малороссии. В качестве полковника он находился при гетмане Мазепе, когда тот перешел на сторону шведов, и, как положено верному служаке, сам перешел к шведам. Потом отпросился у гетмана на разъездную, вне шведского лагеря, линию, внезапно захватил несколько шведских драбантов и ушел с ними и со своим полком в русский лагерь. Там он повинился царю Петру, уверил его, что перешел к шведам по принуждению гетмана Мазепы. Царь взял с него слово, что он не «сделает с ним такой же шутки, какую сделал с Карлом», заставил его присягнуть на верность русскому престолу и потом долго держал его в разъездах для добычи «языков».

Запорожцы издали увидели подходящую конницу и решили, что им на выручку идет кошевой с запорожцами и татарами. Запорожцы пошли на вылазку, но были отбиты. На плечах отступающих малороссийские казаки и драгуны ворвались в Сечь. На острове завязался упорный бой. Но тут выскочил вперед полковник Игнат Галаган и закричал казакам: «Кладите оружие! Сдавайтесь, бо всем будет помилование!» Запорожцы сперва не поверили словам Галагана и продолжали отбиваться, но Галаган поклялся перед ними в верности своих слов, и тогда казаки бросили оружие. Но это был обман. Над сдавшимися казаками была устроена дикая расправа. Яковлев, и в особенности Галаган, действовали при этом с неслыханной свирепостью

«Учинилось у нас в Сече то, что по Галагановой и московской присяге товариству нашему голову лупили, шею на плахах рубили, вешали и иныя тиранския смерти задавали, и делали то, чего и в поганстве, за древних мучителей не водилось: мертвых из гробов многих не только из товариства, но и чернецов откапывали, головы им отсекали, шкуры лупили и вешали» 113 . После расправы в живых остались войсковой судья, 26 куренных атаманов, 2 монаха, 250 простых казаков, 160 женщин и детей. Из них 5 человек умерло, 156 человек атаманов и казаков казнено, причем несколько человек было повешено на плотах, а плоты пущены вниз по Днепру на страх другим.

Трофеями русских стали 36 медных и чугунных пушек, 4 мортиры, 10 пушечных станков, 12 больших и малых гаковниц, 62 рушницы или ружья, 450 пушечных ядер, 600 ручных ядер (гранат?) и 13 знамен.

Из сечевой церкви были взяты резной с царскими вратами иконостас с поставными иконами и с Деисусом, писанными на досках и на полотне; восемь больших и малых колоколов, три железных креста с купола церкви, одно евангелие, а кроме того свечи, воск и ладан, 441 медный котел, 9 железных котлов и 4 пуда ломаной меди. Русские потеряли убитыми урядников и рядовых солдат 288 человек, умерло от ран 6 человек, всего раненых было 141 солдат и один офицер.

Когда Петр I, находившийся в Троицкой крепости, 23 мая получил донесение Меншикова о разгроме Чортомлыцкой Сечи, он ответил Алексашке: «Получили мы от вас письмо о разорении проклятого места, которое корень зла и надежда неприятелю была, что мы, с превеликою радостью услышав, Господу, отмстителю злым, благодарили с стрельбою, и вам заоное премного благодарствуем, ибо сие дело из первых есть, которого опасаться надлежало было. Что же пишите о деташаменте полковника Яковлева, чтоб оному быть в армии, и то добро, только подлежит из оного оставить от 700 до 500 человек пехоты и от 500 до 600 конницы в Каменном Затоне, дабы того смотрели, чтоб опять то место от таких же не населилось, також, которые в степь ушли, паки не возвратились, или где Инде не почали собираться, для чего ежели комендант в Каменном Затоне плох, то б из офицеров доброго там на его место оставить, а прочим быть в армию» 114 .

В заключение скажу, что русские войска в 1709 г. сражались не только с запорожскими казаками, но и с некрасовцами, ежегодно вторгавшимися в русские пределы. Из той же Троицкой крепости в начале мая 1709 г. писали Апраксину о движении 1 500 некрасовцев вверх по Дону. Спасибо «оранжевым» баснописцам, что они некрасовских казаков не записали в борцы за «вильну Украину».