— Трус! Шпион! — крикнула Ринда вслед. Но таинственной фигуры уже и след простыл.

— А, Гуин, ты здесь, — раздалось у нее за спиной. Перед ними вырос Иставан. — Сейчас не время болтать с малышней! Пора выступать! Обезьянья армия выстроилась и ждет своего генерала.

— Он ведет себя так, будто нас тут нет, — прошептала Ринда брату.

— Мне кажется, что карои не придут, — продолжал наемник, не обращая на них внимания. — А если так, то, клянусь огненной колесницей Руаха, мы должны начать битву без них!

— Будь что будет, — ответил Гуин. — Сражаться придется в любом случае.

— Верно. Так мы идем? — Иставан похлопал Гуина по плечу и повернулся лицом к горловине долины.

— Гуин, а как же мы? Нам тоже хочется в бой! — воскликнула Ринда.

— Вы дети, вот и оставайтесь с обезьяньими детьми, — сказал наемник.

— Гуин, ты же возьмешь нас с собой? — продолжала Ринда, не обращая на него внимания.

— Дорога каждая минута, — вздохнул человек-леопард. — Идемте с нами к горловине. Там видно будет.

— Да! Да, Гуин! — воскликнули близнецы хором.

Брат с сестрой быстро зашагали, стараясь не отставать от Гуина. Деревню покидали последние воины. Они выстроились на склоне холма. Лица семов украшала боевая раскраска, в руках трепетали флаги.

— Рийаад! — К Гуину подбежал Сиба в сопровождении нескольких молодых семов.

— Пора выступать, — сказал человек-леопард.

Все вместе направились к передней части колонны. Отовсюду доносились боевые кличи племен.

— Рийаад! Рийаад! — кричали воины, стуча тупыми концами копий по земле.

Позади расположились старики и кормящие женщины. Они так же кричали, подбадривая своих мужей и сыновей.

— Невероятно! Ты только посмотри на них, Ремус! — прошептала Ринда, оглядевшись по сторонам. — Гуин собрал эту армию за один день! Наш Гуин!

— Но монгаулов все равно втрое больше, — ответил ее здравомыслящий брат. — А карои так и не показались. Это большой минус. Их почти столько же, сколько гуро, и они сражаются куда лучше.

— Прекрати! — воскликнула Ринда. — Ты всегда ведешь себя как этот… Кстати, а куда подевалась Суни?

Ремус пожал плечами и огляделся по сторонам. В этот момент над долиной разнесся громкий крик.

— Что такое? — спросил Лото.

— Вернулись гонцы! У них ужасные вести!

— Гонцы? — пробормотал вождь.

К нему спешил молодой воин раку. Все мгновенно расступались перед ним. Добравшись до верховного вождя своего племени, он рухнул наземь.

— Нолу! — воскликнул Лото, увидев, что молодого воина покрывают многочисленные раны. Из рассеченной головы сочилась кровь, превращавшая все лицо воина в багровую маску. Близнецы затаили дыхание.

— Это один из тех, кого послали в племя Карои? — спросил Гуин.

— Да, Рийаад.

— К-карои… — выдавил Нолу и поднял то, что держал в руках.

Все войско вскрикнуло — это были две головы. Две головы, сочившиеся кровью.

— Гогу и Руки, — вздохнул Сиба, — двое других посланцев.

— Гуауло велел передать Лото следующее, — произнес Нолу. — «Карои переплыли реку и напали на ох-му. Мы храбрые воины, разрушившие крепость. Нам не к лицу объединяться с бурыми трусами, идоховым отродьем. Ох-му боятся карои… они не посмеют напасть на нас».

— Глупцы, — Лото сплюнул. — Помогите ему.

— Трусы? Они назвали нас трусами? — пронеслись по толпе возмущенные крики. — Это из-за карои ох-му пересекли реку! Карои первыми напали на них и разрушили их крепость! Карои наши враги!

На некоторое время повисло напряженное молчание, потом снова раздались крики:

— Смерть карои!

— Перебить карои!

— Ииийя! Ииийя! Ииийя!

По рядам разнесся боевой клич. Все семы кричали и размахивали копьями.

— Рийаад! — Сиба обернулся к Гуину.

— Постойте, воины семов! — произнес человек-леопард и развернулся лицом к войску.

В предрассветные часы, когда семы готовились к битве, монгаулы разбивали лагерь посреди пустыни. Переправившись через реку и непрерывно продвигаясь в течение дня и ночи, они наконец-то получили приказ остановиться. Воины нарушили строй и стали расстилать шерстяные одеяла, находившиеся в седельных сумках. На время похода это были их единственные постели. Всадники поделились с конями драгоценной водой, накормили их, потом сами принялись за еду, состоявшую из лепешек и вяленного мяса. Но часовым отдыхать не пришлось. Они ходили вокруг лагеря, держа арбалеты наготове и оглядываясь по сторонам.